Мне повезло попасть хотя бы в не самую плохую часть континента. Вернее сказать, по мнению «матёрых» африканистов, я вообще столкнулся с «пародией на Африку». Мол, подлинная гораздо брутальнее и ярче, такая, что дух перехватывает от экзотики. В моей же судьбе 1 апреля 2002 года появились Сенегал и Гамбия, которую расположенная в Дакаре российская дипло-матическая миссия курировала по совместительству.
В любом случае это был Чёрный континент, чёрные люди, свои плюсы и минусы. Когда оглядываюсь назад, чего-то действительно яркого и незабываемого вспоминается немного. В основном была тягостная рутина, маршрут дом-работа-дом, грязь, отсутствие развлечений, достопримечательностей, магазинов, недостаток общения с семьёй и друзьями. Порой обидно, что долгие три года и три месяца пришлось провести не в лощёной Европе, как многим моим более удачливым знакомым-дипломатам, а в африканской действи-тельности. С другой стороны, я благодарен судьбе за то, что львиной доле своих дипломатических умений я обязан именно сенегальскому этапу жизни, замечательному начальнику, который многому меня научил, коллегам, с которыми довелось работать.
Повезло избежать серьёзных болезней в виде «обязательной» малярии, гепатита или какого-нибудь брюшного тифа. В этом плане сказалась закалка четырёх лет жизни, проведённых с родителями в Индии, и выработанная тогда привычка всё мыть. За время командировки даже умудрился ни разу нигде серьёзно не отравиться. Достигнутый максимум желудочного дискомфорта проявлялся в виде изжоги от тёплого пива или слишком большого количества поглощенного под то же пиво арахиса.
Больше всего пострадала голова. Однажды в Дакаре она у меня заболела и не проходила больше двух месяцев, день и ночь напоминая о себе тупой, ноющей болью. А потом вдруг резко всё прошло. Как-будто кто-то повернул выключатель и отключил боль. Африка никогда не проходит бесследно.
ПРИБЫТИЕ
Первое впечатление, впрочем, было отнюдь не радостным. Незадолго до моей командировки родной «Аэрофлот» закрыл прямой рейс Москва-Дакар, летавший туда раз в неделю. Я успел лишь застать офис нашей авиакомпании и познакомиться с её представителем, который ещё года полтора сидел там, завершая дела и распродавая собственность. Поэтому добирались с пересадкой в Париже, Риме, Лиссабоне или Брюсселе. Мне взяли билет через Париж.
С тоской посмотрел я с высоты на столь дорогую сердцу французскую столицу, где весьма насыщенно и бурно провёл несколько месяцев стажировки в Университете Париж Х Нантерр. Туда же мы с женой лишь несколько месяцев назад летали в свадебное путешествие. Во время посадки самолёт аккуратно, как бы дразня меня, облетел город с севера. В иллюминатор были видны Монмартр с Сакре-Кёр, Нотр-Дам, Эйфелева башня, квартал Дефанс, за которым находился мой университетский кампус. Всё до боли знакомое и узнаваемое, хоженное-перехоженное. Поехать работать туда согласился бы, не задумываясь. Но никто не подошёл