– Посмотрит ли такая красавица на Гоголя, вот что я хотел спросить? – произнес он в задумчивости. – Не слишком ли он прост и невзрачен для Россет?
– Достаточно того, что есть я, Петр Александрович, – молвил Пушкин, – человек, который не терпит женских отказов. Она знает о нашем Братстве и охотно выступит на нашей стороне. Николай Васильевич будет ослеплен и очарован ею настолько, что выполнит любой ее каприз. А именно: пошлет Гуро к черту и заставит его навсегда отвернуться от наших противников. Никакие угрозы и посулы жандармов не перевесят для него одной лишь улыбки Россет, одного ее благосклонного взгляда. Так мы вернем нашего друга на правильную стезю.
На этом мужчины и порешили. Обсудив еще некоторые детали, они скрепили уговор крепким рукопожатием и отправились к своим женам, чтобы завершить вечер рюмкой ликера и сладостями. По внешнему виду обоих невозможно было заподозрить, что они только что решали дела огромной важности. Борьба между светом и тьмой ни на миг не прекращалась с того мгновения, как одно было отделено от другого, и члены Братства находились на самом острие этой борьбы. В том числе и Гоголь, хотя в ту пору он еще плохо представлял себе масштабы и значение этого великого противостояния.
Глава V
Гоголь ненавидел светские приемы. Гоголь обожал светские приемы. Ему хотелось блистать на них, но всякий раз он чувствовал себя смешным, или неуклюжим, или невоспитанным, или недостаточно изысканным. Короче говоря, то, что для других было праздником, для него зачастую превращалось в пытку или, по крайней мере, в труднейшее испытание. Но в этот вечер его состояние было особенно потрясенным. Сама Александра Россет пожелала видеть его на балу! Об этом сообщил Гоголю милейший Петр Александрович Плетнев, прибавив, что речь пойдет о частных уроках. Фрейлина знала греческий язык, занималась философией и много читала, однако полагала, что в ее образовании остались пробелы, и возжелала заполнить их. Но почему она выбрала в учителя именно Гоголя, а не кого-нибудь из великолепных мужей, постоянно окружавших ее? Он не сумел добиться внятного ответа на свой вопрос. И вот теперь, снедаемый неизвестностью, спешил на встречу с одной из самых замечательных красавиц столицы.
У нее было множество ласковых и игривых прозвищ: «южная ласточка», «Донна Соль», «академик в чепце», «Сашенька Россет», «фрейлина Черненькая». О ней слагались легенды и ходили анекдоты. Не бывало в Петербурге приема, на котором она бы не блистала, кружась в танце и кружа головы кавалерам, редкая сплетня обходилась без упоминания ее имени, а любовных побед одной этой особы хватило бы на дюжину менее искушенных дам. Говаривали, что в шкатулках Александры Россет хранятся письменные признания не только высочайших