Андрей начал привычно распоряжаться: «Расскажите-ка сударь, и чем у нас тут кормят? А для начала принесите-ка что-нибудь моему другу. И пошустрее. Имейте в виду: он у меня – веган!»
Буквально через пару минут бегом выносят пластиковый тазик оранжевый, задекорированный фольгой для пущего гламура, в нём какая-то зелень рубленная, огурцы, авокадо, морковь и типа мюсли из зерна с орехами. Безопасники стоят неподвижно, как статуи, за ушами пружинки. Часть зевак-туристов переместилась вслед за нашими героями. И в фойе, и на ступеньках, и в шоке. Двойное удовольствие, понимаешь, у отдыхающих – никаких экскурсий посещать не надо! Не каждый день ишаки в гостиницу селятся и на завтраки ходят!
Осел к еде даже не притронулся, в милиции бы сказали: в «состоянии аффекта». Так что сложил невольник обреченно свои немаленькие уши, хвост обкаканный повесил и тоскует, как зек в кабинете следователя. А новый хозяин, он же государев вельможа, глумливо приговаривает: «Поешь-поешь, дружище, приятного аппетита!» – и миску под нос итальянским туфлём подпихивает.
Но надо бы и самому господину Колесову заморить червячка. Он наклоняется, берет со столика меню полистать, а другая рука машинально ослабляет повод. Почувствовав сладкий аромат свободы, четвероногий узник со всей дури дёргает башкой, вырывает веревку из руки Андрея и в три скачка оказывается у лестницы. Беглый осел, преодолев ступеньки, летит вон из роскошного плена так, будто вслед по нему с вертухайских вышек строчат пулеметы. При этом орет дурниной на всё фойе, и это не какие-то там «иа-иа», а сотни децибел иерихонских труб. Но «летит» – это чересчур громко сказано: пол слишком скользкий, бедняга буксует по поверхности, как «Феррари» газом в пол со старта. Выглядит его аллюр весьма комично, зад заносит вправо и влево. Но сила воли плюс упёртый характер делают своё дело. Бедная скотина, наконец, влетает во вращающиеся двери, со стуком ударяется лбом в органическое стекло и с испугу опорожняется. Причём хорошо оформленным стулом и в немалом количестве.
Прозрачные врата в сочинский рай продолжают вращаться, выбрасывая беглеца наружу. Теперь уже вольный житель прерий, продолжая радостно реветь, превращается в точку на горизонте. Гости четырёхзвездного отеля, сотрудники, администраторы и уборщица тетя Зоя со шваброй застыли в театральном драматизме. Повисла пауза. И только двери продолжали ритмично вращаться на мягких подшипниках, размазывая кругом тонким слоем остатки ослиного вчера.
А в ресторане, прикрывая лицо руками, заливисто ржет наш дорогой Андрюша, весь такой в белом. Точнее: в кремовом. День удался!
Этот рассказ о свободе. О свободе осла быть самим собой. Недавно разговорился с дамочкой либерального толка. Она мне в лицо: Россия, мол, тюрьма народов, тоталитарный режим как застенки гестапо, и невозможно проявить себя по-настоящему. Вывернуть наружу своё внутреннее Я. Только попробуй, выйди со своей правдой – и всё, руки за спиной в браслетах.
И