Вот и мигающий уличный фонарь. Ее остановка. Год назад лампочка на столбе начала моргать, а дорожная служба все не чешется. Типично для ее района, который на глазах приходит в упадок. Никому нет дела до этой забытой пригородной глуши.
Клер поправила шарф: что бы там ни говорили о глобальном потеплении, март вцепляется в горло с жадностью маньяка-душителя, а ей сейчас никак нельзя болеть. Она нужна коллегам в больнице, и подготовка к свадьбе больше ждать не может, дело и так слишком затянулось.
Она шла по дорожке между кустами мимо парковки к их приземистому дому. Холодный ветер дирижировал вечнозелеными деревьями, и листья шелестели Клер в спину. Фонарь то и дело ярко вспыхивал, и тогда перед Клер ложилась ее собственная тень.
Ставни в этот поздний час были по большей части опущены. Клер на ходу порылась в сумке в поисках ключей. Парень, который изобретет ключ-непотеряйку, будет гением. Или девушка. Почему мы думаем, что именно самец оправдает наши ожидания? Она покачала головой.
Тень снова появилась перед ней.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение.
Клер не знала, как поступить, – остановиться и прочесть сейчас или уже в тепле.
Она остановилась. Раба собственного нетерпения, пленница треклятого телефона, без которого теперь невозможно обойтись. Тьерри написал, что только вышел из книжного магазина, где раздавал автографы его автор, и теперь ведет писателя ужинать, а потом вернется в отель. Поздновато, подумала Клер, но кто он такой, этот мелкий продавец, чтобы возражать маститому романисту? Чертовы знаменитости!
Клер преувеличивала. Тьерри иногда приглашал ее на встречи с литераторами, и среди них попадались неплохие люди, приятно удивлявшие ее. Но она все равно цепенела от ужаса при мысли, что придется отвечать на вопрос о своих любимых книгах. Клер не читала романов – ну, почти. Только в отпуске. У нее не было времени, сил хватало лишь на криминальные сюжеты. Выдумки, сочиненные беллетристами, ее не интересовали. Как они могут говорить о реальных проблемах, если сами далеки от настоящих сложностей и ведут безоблачную жизнь? Перекормленные успехом и деньгами, они понятия не имеют о ежедневных делах обычных людей. Клер не верила, что подобные творцы способны рассказать банальную бытовую историю. А ей нравилось узнавать себя в героях. Конкретных таких, приземленных.
Клер понимала, что слегка перебарщивает. Тьерри часто ее за это укорял. Нет, он не позволял себе снисходительного тона, ему просто не хотелось, чтобы она однажды попала в неловкое положение. Упрек, но в красивом фантике. Клер прислушивалась к его словам, признавая, что он прав, а она порой слишком упертая.
Она вдруг замерзла и поняла, что стоит и пялится в телефон, а пальцы онемели на ледяном ветру. Такой она была, когда уставала, даже могла заснуть стоя.
Ужасно