Торжествуя, Галах протянул руку за её браслетом в форме змеи.
Но не тут-то было! Мирина в ответ положила руку на топорик-лабир: попробуй, забери!
– Оружие жреца – слово, а не топор, – промямлил Галах. Однако в большей степени остановил увлёкшегося жреца её змеиный взгляд исподлобья. Да ещё подруги-амазонки, все, как одна, сдвинувшиеся за спиной своей Мирины.
Как удалось им в этот миг вырваться из-под его влияния, так никто и не понял. Видно, так велика была преданность Славной Мирине, что пробила даже мутный морок Галаха!
– Традиции Амазона, вы преданы! – завопил тогда хитрый жрец.
Но делать было нечего. Грозя амазонкам всеми карами в будущем и не желая рисковать, он оставил изгоняемой из Тан-Амазона Мирине браслет. А значит, и возможность превращаться в змею – неотъемлемое природное право амазонок.
5
…Мирину затопило всплывшее в памяти чувство позора и беспомощности. Затопило до слёз…
И теперь этот назойливый подлец, главная трагедия её жизни, сидит перед ней и млеет от мечтаний!
Мирину передёрнуло от отвращения!
Но дело есть дело! Она других обучала самодисциплине – так что пришлось и себя пересилить!
Выпрямив спину, она требовательно взглянула в глаза растаявшего жреца.
– Пообещал? Выполняй! Где твои дары?
Галах с удовольствием снял бы жреческую маску да расслабился с красавицей Мириной наедине! Но, покорный её воле, вздохнув, достал из внутренних складок плаща перстень с разверстой волчьей пастью, которым жители Тан-Аида превращались в волков, и фибулу – застёжку для плаща в форме пера, которой жители Тан-Тагана превращались в воронов. Потом снял с запястья собственный браслет в форме змеи. В открытой ладони всё это протянул Мирине. И склонил голову.
– Мучительница моя! В который раз уж падаю ниц перед тобой!
Та фыркнула, взяла только перстень и булавку-фибулу («Браслет у меня свой!») и скрылась за пологом. Вышла очень скоро, в белой рубахе с распущенными и подвязанными белым платом волосами.
Из-за полога волнами шли крепкие дурманящие дымы, а сама Мирина была будто пьяной.
Это было неслыханно! Не в обычаях амазонок использовать дурманящие напитки!
Заметив его возмущение, она возбуждённо пояснила.
– Это следствие бессонной ночи, проведённой в молитвах, обращённых к Трёхликой Богине Ночного Колдовства!
– Чего же ты просила у Богини? Может быть, я смогу дать тебе желаемое? Мои умения из стран Восхода тоже велики! – не удержался, чтобы не повысить себе цену в глазах любимой женщины Галах.
– Ах, ты и так дал достаточно, чтобы у меня всё получилось! – Мирина потянулась за двумя белёсыми стеклянными чашами, слабо светившимися в углублении молитвенной ниши. Причём, для этого ей пришлось наклониться и задеть Галаха грудью. Всякая настороженность окончательно покинула разомлевшего жреца.
Чаши