– Бабуля, что с тобой? Очнись! Тебе плохо?
Бабуля крепко сжала бледные, ненакрашенные губки и, как партизанка, помалкивала.
– Она вовсе на ногах не держится. Давай ее на скамейку усадим, – предложил я Шурику.
Так мы и сделали. Но она и сидеть не могла, заваливалась то в одну, то в другую сторону.
– Ты придерживай ее, а я добегу до «Спутника», позвоню в скорую, там на углу магазина телефонная будка есть. Дай две копейки.
– «Ноль-три» бесплатно, – подсказал Шурик, и я побежал к телефонной будке.
Телефон оказался исправен, я набрал номер скорой. Откликнувшейся приветливой девушке объяснил ситуацию, описал место случившегося:
– Это на перекрестке Пролетарки и Коммунистической, на автобусной остановке, что напротив «Спутника».
– Все поняла. Ждите, – ответила девушка.
Я вернулся к Шурику. Холод был собачий, но с риском напрочь замерзнуть мы все ж не оставляли бабушку. Время от времени ее встряхивали, пытались растормошить, разговорить, но она по-прежнему молчала и в немощи своей то и дело заваливалась. Приходилось ее вновь и вновь усаживать.
На остановку подходили люди, большинство из них держались в стороне, лишь искоса на нас поглядывая, но некоторые проявляли больше любопытства и активности. Совались с расспросами или советами.
– Зачем вы ее сюда притащили? Холод такой. Ведь замерзнет. Ведите ее домой, – выслушивали мы реплики в свой адрес.
Тогда Шурик не выдерживал и огрызался:
– Ее? Домой? Тебя бы, может, и отвели, и домой, и в теплую постель уложили. А она нам на кой? – отвечал он моложавой советчице.
Слава богу, ждать скорую долго не пришлось, она притормозила, немного проехав остановку, дабы не стать помехой автобусу или троллейбусу, которые подходили часто.
Из машины вышла доктор в белом халате поверх зимнего пальто. Я высунулся из толпы ей навстречу, помахал рукой. Встретив, провел врача к несчастной страдалице. Докторша опытным взглядом окинула больную, взяла ее руку возле запястья, прощупывая пульс, и внятно произнесла:
– Жива, курилка.
Кто-то из толпы полюбопытствовал:
– Отчего ей плохо? Сердце, да?
– Ей сейчас очень хорошо, – констатировала доктор. – Даже слишком хорошо. Это не наш случай. Вызывайте милицию. Везите в вытрезвитель. Там ее и отогреют, и вылечат.
Елы-палы… Скорая, продиагностировав пациентку, уехала, а мы остались при своих заботах. Повторно бегу к телефону. Звоню теперь в милицию. Объясняю им, в чем дело.
Милицию приходится ждать дольше, чем скорую. Смотрю на Шурика, он весь посинел от холода и заметно дрожит. Чую, и сам окончательно замерзаю.
Слава богу, «газик» с милицейской