Что-то случилось с трубами, догадалась Катя и даже позвонила в ЖЭУ по знакомому с детства номеру телефона. К ее удивлению, трубку сняли и, выслушав, пообещали прислать слесаря. Только стоить это будет, сказали в трубке, вот столько. И назвали сумму, равную половине Катиной зарплаты. Зарплаты, если бы она у нее была.
В марте Катя осталась без работы: в редакции газеты «Утренний город», где она трудилась корректором, прошло сокращение штатов. Новый главный редактор, строивший из себя современно мыслящего бизнесмена, решил избавиться от двух сотрудниц отдела корректоров – Кати и еще одной девушки, имеющей, как ни парадоксально, профильное филологическое образование, в отличие от старших по возрасту и, безусловно, опытных, но при этом обладающих знаниями в объеме средней школы, сотрудников. Мотивировал он столь мудрое решение тем, что, дескать, молодым проще будет найти себе другую работу.
Этот упырь не посчитался ни с тем, что обе были добросовестными и грамотными работниками, ни даже с памятью покойного Катиного отца, известного в городе журналиста Николая Мороза, который скончался за несколько лет до этого, и под чьим руководством этот самый новый главный начинал когда-то свою трудовую биографию.
Пряча глаза, он произнес несколько дежурных фраз о производственной необходимости и технологической перестройке процесса верстки, добавив в конце, что не оставит Катю без выходного пособия. Удивленно подняв ровные темные брови, Катя, студентка третьего курса заочного отделения Томского юридического университета, надменно спросила:
– А что, Анатолий Анатольевич, вы полагаете, могло быть иначе?
– Да! – агрессивно воскликнул тот, явно пытаясь вывести Катю на скандал. – Могло! Я мог уволить тебя по статье!
Ей хотелось схватить с огромного редакторского стола подарок мэра -тяжеленный письменный прибор, сотворенный из какого-то розового камня уральскими мастерами, – и разбить о его голову с грязноватыми зачесанными назад волосами. Ну или голову разбить прибором, это уж как фишка ляжет. Однако вопреки этому страстному желанию, Катя, в секунду превратившись одновременно в Снежную Королеву и королеву английскую, еще более надменно и презрительно ответила:
– Сомневаюсь, Анатолий Анатольевич, что на это хватило бы квалификации вашего юриста.
Вся редакция знала, что с новой юристкой главный спит, причем даже в собственном кабинете, не стесняясь ни вечерней смены выпускающей бригады, ни засидевшихся допоздна в творческом