– Извините за опоздание, можно войти? – спросила я у преподавателя. Это была уже немолодая женщина лет пятидесяти. Внешний вид преподши добавлял много лет ее возрасту: яркие непонятные принты в одежде смотрелись просто ужасно, как будто она вышла из дома за хлебом в нулевые и случайно зашла в университетскую аудиторию. Очки с толстыми стеклами увеличивали глаза так сильно, что сдержать смех было практически невозможно. И заканчивали образ странные ботинки со сплошной платформой, чуть поднимающей пятку – даже не знаю, где она их откопала. Их место в музее или на мусорке.
– Нет, зайдешь в перерыве, – ответила она мне спокойным тоном.
– Я просто пройду и сяду, я на две минуты опоздала всего, – Все студенты пялились на меня, а я была на грани того, чтобы не заплакать.
– Но опоздала. Значит, зайдешь в перерыве, – сказала она и продолжила читать лекцию.
Я развернулась и вышла вон. Мама разозлила, теперь преподаватель – день сегодня явно неудачный.
Я шла по коридору института, когда меня окликнули:
– Лер! – по коридору бежал Женя.
– Чего тебе? – спросила я, продолжая идти.
– Я решил составить тебе компанию, пошли в кафе поедим? Я не завтракал, – он был таким приторно-милым, что мое раздражение только возросло. Я резко повернулась:
– Что тебе от меня надо? Я ясно дала понять, что ты мне неинтересен, я не хочу с тобой никуда ходить. Подвез, спасибо, на этом все, – После того как я все это сказала, на душе стало еще хуже. И зачем я так? Понятия не имею. Мамин звонок просто выбил меня из колеи.
– Я не имел ввиду ничего такого. Успокойся. Просто хотел посидеть в кафе как друзья. Не хочешь, не надо. Только без истерик, пожалуйста, избавь меня от этого, – сказал Женя и прошел мимо.
Мне стало так паршиво на душе. Слезы наполнили глаза, и я просто не смогла их сдержать. Единственное, что я смогла выдавить из себя:
– Не уходи… – Женька повернулся и посмотрел на меня. На лице читалось недоумение, но я уже почти ничего не видела. Слезы текли по щекам, и я не могла их контролировать.
– Ну ты чего? – Подошел он совсем близко и обнял меня. Я положила голову ему на грудь, а он так нежно и крепко прижал к себе. – Эй, Валерия Михайловская, ты чего раскисла? Где та боевая девушка, которая разговаривает, как мужик?
– Она устала быть сильной и прятать свои эмоции, – говорила я и продолжала прижиматься к его груди, рыдая, как ребенок. В какой-то момент я почувствовала спокойствие. Его крепкие руки сжимали меня так, что я ощущала себя в полной безопасности. Меня никто не обидит, потому что у меня есть защитник. Не знаю, сколько мы простояли в обнимку посреди коридора, но когда мне полегчало, Женя сказал:
– Пошли? – Взяв меня за руку, он кивнул в сторону лифта.
– Куда?
– Расслабься. Просто доверься мне, идем.
Мы спустились на первый этаж и вышли из института. Когда шли на парковку, к машине Жени, он все так же крепко держал