Семью Никиты они знали давно, так как жили по соседству с ними. Родители его были геологами и отсутствовали дома иногда по нескольку месяцев. Приезжали на две-три недели, и опять уезжали. Бабушка занималась хлопотами по дому и огороду, а дед Никиты, как потом они узнали, погиб ещё в 44-м, в далекой Белоруссии. Танаке нравился весёлый и добрый соседский мальчишка, который рано научился разговаривать и обладал не только весьма любопытным нравом, но и как оказалось хорошей памятью. Смеха ради Танака начал рисовать с ним иероглифы в старой тетрадке,а когда мальчик к его немалому удивлению практически без ошибок нарисовал такие-же рядом, сильно задумался о том, что бы научить мальчика чему-то полезному и хорошему. А научить Танака мог многому..
Когда случилось несчастье, и Никиту отдали в детский дом, они с Ниной сразу же решили, что заберут его к себе. Своих детей у них не было, и поэтому они начали обивать пороги различных учреждений, добиваясь разрешения забрать мальчика из приюта. На это ушёл почти год. Нине даже пришлось ехать в далёкий Владивосток а затем в Хабаровск, что бы получить необходимые бумаги и справки. Всё-таки Танака был бывшим военнопленным.. Но у них всё получилось, и в конце лета 1979 года,Никита уехал в свой поселок, в дом Танаки и Нины Владимировны.
Первое время,его жизнь,практически ничем не отличалась от детства таких же поселковых малчишек как и он. Осенью он пошел в первый класс, и хотя Нина немного сомневалась насчет того, что ему ещё не исполнилось семь лет,Танака сумел быстро убедть её в том,что мальчик вполне справиться. Читал Никита хоть и не бегло, но вполне сносно. Писал хоть и немного коряво, но буквы знал все и даже немного умел считать.. До ста.. С хвостиком.
Но предметом особой гордости Акихиро Танаки ,было умение мальчика писать японские иероглифы и слоги азбуки,пожалуй не хуже самого Танаки. Пусть это были несложные и простые в написании знаки японской письменности,но