– Ну, не интересно смотреть, тогда давай сам их доставай, – буркнула подруга.
– Много червей для рыбалки нужно? – уточнил Андрюша. – не хочу я тут копаться…
– Вот возьми палочку и доставай, когда хватит, скажу, – настояла Ира.
– Ладно, – Андрей склонился с палкой над дырой. Ему было неприятно, и почему-то как-то стыдно. Будто он делает что-то нехорошее. И захотелось, чтобы они поскорее перестали играть в эту глупую игру.
Иришка складывала шевелящихся опарышей в консервную банку. Андрей задыхался от вони хлорки и тряс головой от кашля. Глаза слезятся…
Вдруг его фуражка слетела с головы и плавно спланировала на вонючую жижу.
– Ну, вот, теперь меня дома убьют, – расстроился Андрей. Это было ужасно. Он ведь обещал домашним не лазить по разным странным местам. А тут ещё и кепку в туалет уронил.
– Всё! Хватит ныть! Давай, пойдём отсюда, – решительно приказала Иришка.
Андрей промолчал. Иришку он считал своим единственным и настоящим, самым интересным и верным другом.
Картина маслом. Из туалета, озираясь, выходит парочка детей лет четырёх. И идут к дому. Солнце светит. Во дворе тихо и спокойно, никого вокруг. Андрей сосредоточенный, напряжённый. Ириша, весело улыбаясь и счастливо глядя по сторонам.
Всё, что она предлагает, Андрюшка выполняет. Они настоящие друзья на всю жизнь. Они идут, держась за руки.
Вечер в своей квартире. Андрюшка в спальне залез под свою кроватку. И подслушивает громкий смех и разговор всей семьи на кухне за ужином.
– Он форменный дурак, – заключает учительница химии тётя Лариса.
Андрюша представляет «форменного» дурака. Этот дурак, наверное, в такой форме. Типа спортивного трико с лампасами и в майке, на которой написано «ДЕБИЛ».
– Лариса, перестань. Не забывай, они же дети. Им ещё и пяти лет нет. – слышится добрый и оправдывающий преступление голос любимой бабули.
– Мам, а ты рассказала соседке про её скромную доченьку? – продолжает глумиться тётя Лора.
– Зачем? И не собираюсь. И ты не смей! – всё твёрже отвечает баба Валя. – Это глупо, во-первых, такое рассказывать соседям. А во-вторых, дети сейчас сами дрожат от того, что придумали. Они ведь могли и сами в ту дыру упасть. И, наконец, в-третьих, у Иры и Андрюши больше нет друзей. Ты хочешь, чтобы и совсем не было?!
На кухне все замолкают. Слышится только звон посуды и бряцанье вилок и ложек о тарелки.
Потом вдруг громкий смех. Мужской. Это засмеялись дядя Олег и дядя Валера. Потом ещё громче присоединяется заливистый смех тёти Ларисы и тёти Милы… Бабушку не слышно. Но Андрейка знает, что смеются сейчас все. Вся большая семья. А была бы здесь сейчас мама, и она бы тоже смеялась со всеми. Иришкиной маме никто ничего не расскажет… Значит, будем