У меня было время подумать о вреде радиации, о невесомости, насыщении воздуха кислородом и о законах физики, потому что я никак не могла взять в толк, как можно выжить в условиях огромных скоростей и иноземного пространства? Куда, вообще, мы летим? И насколько стремительно движется корабль, если я не вижу в огромные иллюминаторы не только Землю, но даже Солнце. За толстым стеклом лишь бескрайний космос, лишенный звезд, гулкое ничто, в котором притаились все мои страхи.
Я теперь так далеко от дома, что мысли о скором возвращении можно отложить в долгий ящик. Очень долгий. Просто дьявольски долгий.
Что со мной будет? Что будет с Землей?
Планета диаметром в двенадцать тысяч километров и весом больше шести секстиллионов тонн будет почти уничтожена ударом астероида, а восемь миллиардов людей будут пытаться выжить в условиях изменившегося климата?
Я ломала голову над тем, что мне нужно сделать? Я пыталась разработать план, схему, чертов алгоритм… но все летело к черту, едва я вспоминала: «У тебя нет никаких прав», «мое слово – закон», «алчное жестокое стадо». Разве с этим можно бороться? Какими ресурсами располагала несчастная, брошенная всеми землянка Ульяна Ремезова для спасения мира? Странной особенностью запоминать языки? До меня вдруг дошло, что я говорила с деррианским правителем безо всяких переводчиков, мешая русский с обобщенным, но сам тейн говорил только на обобщенном, и я прекрасно понимала его.
– Эге… тойки! – клинок шлепнул меня по бедру, и я поняла, что нужно свернуть к одному из закрытых отсеков.
Прикосновение мужских пальцев к светящейся панели заставило дверь поехать в сторону, открывая обзор на небольшую каюту, состоящую из двух комнат. Легким шлепком по заднице меня принудили войти внутрь.
Метнув в моих сопровождающих свирепый взгляд, я дождалась, когда они закроют меня внутри. Я осталась одна, и мой путь познания, на самом деле, только начался. Деррианский быт и технологии крылись здесь даже в самых незначительных вещах. Допустим в устройстве душевой, или гардеробной, или в той штуке, которая просканировала меня, едва я на нее наступила. Кровать с полупрозрачными стенками напоминала капсулу.
Я села в нее, напряженно раздумывая.
Кто придумал миф о том, что человеческий мозг работает только на десять процентов? Кажется, я планировала занять свою голову на все сто, разработав план завоевания Вэйта Вариса Эрдана Рейрака. Разумеется, детские фантазии о том, что он захочет еще раз меня выслушать очень быстро меня покинули. Очевидно же, слушать какую-то землянку – это самое последнее, что хотел делать правитель иной цивилизации. Я больше была ему неинтересна, а посему мой план должен был быть настолько же надежным, как и выстрел в голову. Мне предстояло как-то