Следующий шаг – образец для ДНК-анализа. Обычная ватная палочка, которой быстро провели по внутренней стороне щеки, – но сам процесс казался почти символичным, как если бы от него отделяли кусочек, чтобы позже судить на основе этих клеток. Ему ещё раз объяснили, что это необходимая процедура, «стандартная при подобных обстоятельствах».
Он подписал бланк обязательства и поймал взгляд Соколова, который смотрел на него строго и отстранённо, словно стараясь не упустить ни одной его реакции. Антону казалось, что в этом взгляде читалась жёсткость, скрытая за показной сдержанностью. Словно его уже судили здесь и сейчас, без всяких доказательств и защитников.
Затем они прошли в допросную комнату – небольшое помещение, где за столом напротив удобно расположился Соколов, готовый начать допрос.
Соколов открыл досье, медленно перелистывая несколько страниц, прежде чем поднять взгляд на Антона. Он выдержал паузу, словно выстраивая незримую стену между собой и человеком напротив, и, не отрывая глаз, заговорил ровным, но твёрдым голосом:
– Давайте начнём с самого простого. Расскажите о вашем последнем визите к сестре, —Соколов наклонил голову, присматриваясь к реакции.
Антон сглотнул, с трудом вспоминая, когда и при каких обстоятельствах они виделись в последний раз. Пауза затягивалась, и он, пытаясь выглядеть собранным, произнёс:
– Пару дней назад. Мы виделись у неё в квартире, просто разговаривали… Обсуждали обычные вещи, —он замялся, поймав взгляд Соколова, и добавил: – Ксюша не говорила ничего странного. Всё было как обычно.
Соколов отметил паузу, потом продолжил, словно не придавая ей значения:
– Хорошо. У вас не возникло ощущения, что она кому-то угрожала? Или что её что-то беспокоило? Вспомните все детали.
Антон облизнул пересохшие губы. Он не мог отделаться от мысли, что его слова могли быть истолкованы как-то иначе, но правды ради он сказал:
– Нет, совсем нет. Она всегда была спокойной, немного замкнутой, но… никогда не упоминала, что у неё есть враги.
Соколов внимательно смотрел на него, будто решая, насколько эта сдержанность была естественной, и продолжил задавать вопросы.
Соколов перелистнул ещё одну страницу в досье, мельком взглянул на записи и затем задал новый вопрос, на этот раз чуть более настойчиво:
– Хорошо. Антон, объясните, почему вы решили приехать к ней именно в тот вечер? Вы сказали, что пытались дозвониться сначала в шесть, а затем около десяти. Что заставило вас забеспокоиться?
Антон задумался. На самом деле ему казалось, что это было совершенно естественно – когда она не отвечала, он решил проверить, всё ли в порядке. Но под этим взглядом его объяснение вдруг показалось слишком простым, недостаточно убедительным.
– Она всегда отвечала на звонки, —сказал он медленно, как бы обдумывая каждое слово. – А тут… просто было странно, что она не отвечает так долго. Мы не часто