И если первые глыбы раскалывались, разбрызгивая ледяное крошево, то где-то с пятого попадания появилась маленькая брешь, куда полетели все остальные осколки. Из раны стала сочиться зеленая кровь, практически моментально замерзая и превращаясь в подмерзшую кашицу.
Грудь селенопса разбухла, а ледяные осколки все влетали и влетали, ломая ребра и внутренние органы монстра. Деймос и так не был красавцем, а сейчас из него вообще какой-то суп-пюре с костями и комочками получился. Чем толще становилась тушка, тем реже и медленней двигались крылья.
Монстр стал проседать. Еще несколько осколков попали в пасть, а последняя длинная сосулька влетела в один из зрачков, и деймос скрылся из вида, рухнув за машиной.
Я услышал, как ворочается и лает оглушенный. Так как я пока не видел третьего, то спрыгнул на землю и пустил в ход когти мэйна. Подрубил крылья и вонзил обе руки в спину твари. А чувствовал себя при этом каким-то обколбашенным Росомахой. Вроде и прет, но какой-то осадок есть и усталость накапливается.
Мэйн выдохся, в голове даже не форточку, а зимнее проветривание открыли, через которое вытекал фобос. Пара секунд – и я тяжело опустился на землю, а снежинки, летящие с неба, стали казаться мне пудовыми гирями – так сильно прижало. Еще и мерзнуть начал.
Я умылся снегом. Пришлось из-под машины зачерпнуть, чтобы зеленых пятен не было. Стало холоднее, но чуть отпустило. Глаза, по крайней мере, стало проще держать открытыми.
Дрожащими пальцами я полез в карман за огневиком. Где-то еще затаился третий. Надо скорее изгнать деймоса, глядишь, на нем приход словлю.
На дороге послышался гул моторки. Прям родной – я «буханку» уже начал по звуку узнавать. По мне мазнул свет фары, послышался скрип снега и хлопнула дверь.
– Матвей, ты как? – Тощий силуэт Захара размывался, в руках у него было ружье. – Еще есть кто?
– Одна где-то бродит, – бросил я. Чиркнул зажигалкой и поднес пламя к разорванному деймосу, а дальше говорить толком не смог. – Херасе, сколько ж в нем дури…
Жесть! Вот это заряд бодрости! Показалось, что я сейчас без лыж до Пердехляя добегу, выпью там и вернусь обратно, а Захар даже до моего места не успеет дойти.
– Матвей! Быстрее! Он за фургоном! – закричал железный человек и бахнул дуплетом куда-то в сторону. – Тикай сюда!
Захар начал пятиться и снова бросил мне ружье. И снова криво. И снова без патронов, разряженное. Но в этот раз я хотя бы успел ухватиться за приклад и даже развернуться, когда прямо над ухом раздалось хлопанье крыльев.
Тварь гавкнула и залилась лающим смехом, но я уже был под колесами «полуторки». И сейчас недавний заряд скорости мне дико мешал. Я рассыпал почти все патроны, что были в кармане. Дрожащей рукой в отблесках догорающего деймоса ворошил скрипящий снег в поисках тех самых «светлячков». Как назло,