– Как я и говорил, – довольно раздался голос советника Суя. – Светлая госпожа Юйко приходит в себя и уже признала вас, первый генерал.
Больше я ничего не помнила, окончательно провалившись в темноту.
Темнота не была холодной или вязкой. Она вообще никакой не была. Просто темнота. Темнота и всё. Я протягивала руки, но ничего не касалась. Подносила пальцы к глазам, но не видела. Я слышала, что перед смертью в мозгу происходит выброс всех гормонов, которые только могут помочь человеку выжить. Мозг как никогда старается спастись и понять, что происходит. Одни вспоминают свою жизнь, заново переживая яркие моменты, ну а мне повезло переживать невероятные и чудные галлюцинации. И раз уж они, наконец, оставили меня, сменившись небытием, то я близка к смерти как никогда. Неужто узнаю, что там, за гранью? Увижу бабушку и дедушку? Встречу Пушистика, Жужу, Кляксу и других своих хомячков?
– Я не хочу! – завыла в пустоту. – Пожалуйста, Боженька, дай мне второй шанс. Я буду хорошей. Никогда не перейду на красный свет! И на зелёный обещаю ходить внимательно-внимательно, только не убивай. Не убивай меня, пожалуйста. Не убивай…
Я рыдала и хныкала. В горле поселился ком. Хотелось кашлять и свернуться в позу эмбриона.
– Никто не тронет тебя. Я не позволю, – раздалось тихое утешение где-то над ухом.
Сквозь темноту проскользнули первые лучики света. Я вновь лежала на твёрдой постели, окружённой пологом. Лежала на боку, свернувшись так сильно, как только могла, а со спины меня касался кто-то ещё. Он успокаивающе шептал мне на ухо, иногда целуя в шею. Голос звучал приятно и понятно, но я откуда-то знала, что говорил он не на русском.
Господь не понял меня. Я хотела вернуться к жизни, а он закинул обратно в азиатские галлюцинации. Закусив губу и нахмурившись, я не торопилась ни поворачиваться к мужчине, пристроившемуся за мной, ни отскакивать от него.
«Думай, Юлька, думай! – мысленно твердила себе. – Что делают в фильмах, чтобы прийти в себя?», на ум приходили лишь весьма болезненные способы резкого пробуждения, такие, как причинение боли вплоть до попытки умертвить себя в страшном сне. Вот только теперь, когда молчаливые послушники отпустили мои руки, а советник Суй не вливал через бамбуковую палочку «спасающий напиток», сон казался скорее приятным, нежели ужасным, поэтому я всё же обернулась и обомлела.
Со мной в одной постели лежал невероятной красоты мужчина, словно сошедший с экрана прямиком из исторической дорамы. Длинные чёрные волосы он собрал в тугой узел, обвязав серебристой лентой. Высокий лоб, широкие брови вразлёт и яркие, тёмно-васильковые глаза. По гладкому, тонкому носу мужчины мне захотелось пройтись подушечкой пальца, в полной уверенности, что на ощупь он приятный как бархат. Только губы мужчины, на мой вкус, были недостаточно пухлыми, тонкой улыбнувшейся линией расположившись над треугольным подбородком.
– И