И вот сегодня опять.
Вася привез меня на своем «козлике», высадил у главного корпуса НИИ и умчался к своей новой подружке. А я остался сидеть. Ждать, кто на этот раз захотел услышать мой нехитрый рассказ о героическом выпрыгивании в окно.
На самом деле, конечно же, несмешная ситуация. Народу погибло человек десять, не меньше. И еще человек сорок в больничке. Троих даже в Петрозаводск увезли, мест не хватило. Настя, после того, как мы выбрались из здания, немедленно умчалась, и я ее с того момента не видел.
– Здорово! – на соседний стул приземлился толстячок в полосатой рубашке и пиджаке, который явно знавал когда-то лучшие времена. Судя по его виду, он прожил не очень долгую, но очень интересную жизнь. И сейчас ему бы отправиться на покой, но хозяин, видимо, прикипел к нему душой, так что носит, не снимая… – Это ты Клим Вершинин?
– С утра был, – буркнул я. Оглядел толстячка с ног до головы. На вид лет тридцать, волосы пребывают в некотором хаосе, брюки не того цвета, что пиджак. В правой руке – недоеденный пирожок. Вот черт, про еду напомнил, в желудке сразу же заурчало.
– Я Борис Голованов, – толстячок тщательно вытер правую руку об штаны и протянул мне. – Из отдела научного оккультизма. Меня за тобой Роман отправил, просил привести.
– Я не могу никуда привестись, – я пожал протянутую руку. – Вот за этой дверью меня ждет важный разговор.
– Подождет, – Борис махнул рукой и скривил гримасу. – Это наш Бубнов по второму кругу всех опрашивает, неймется ему…
– Работа у него такая, – пожал плечами я. Бубнов Олег Игоревич, это наш главный безопасник. Начальник отдела безопасности. Ему давно уже пора на пенсию, но придраться не к чему – ни тебе старческого слабоумия, ни проблем с сердцем, ни хоть вообще какого-нибудь завалящего диагноза, из-за которого можно было бы прислать к нему делегацию и сообщить, что только из заботы о его здоровье, мы всем коллективом предлагаем вам уйти на заслуженный отдых. Бубнову было сто четыре года, выглядел он как старик Хоттабыч, но здоров был, как…
– У него там Агата, она еще два часа будет причитать, – сказал Борис. – Ты успеешь и вернуться, и поскучать еще тут на стуле. Пойдем, Роман очень просил тебя привести.
– Ладно, уболтал, черт красноречивый, – я поднялся. – Надеюсь, Роман назначил встречу в столовой, а то я жрать хочу так, что коня бы сожрал.
– Топай за мной, – сказал Борис, откусил от своего пирожка и направился к лестнице, походкой торопливого индюка.
Мы спустились на три пролета вниз, свернули в коридор, дошли до стеклянной стены, над дверью в которой красным по прозрачному было написано «ОТДЕЛ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ФИЗИКИ». Борис мимоходом коснулся ладонью электронного замка, тот его опознал, моргнул зеленым, и дверь открылась. Потом мы опять шли по коридору, до полукруглого холла, стеклянным фонарем выпирающего с торца здания. Тут стояли кресла, телевизор, пепельницы и пара журнальных столиков. Местная комната отдыха, не иначе. Над одним из столиков, уткнувшись друг в друга