Тело делало дело без моего участия, Красавин мял мою грудь, я стонала и извивалась в его руках – а голос продолжал зудеть глубоко внутри, постепенно нарастая и заполняя голову: так нельзя, Анна, ты же знаешь; когда все закончится, ты будешь очень жалеть. Конечно, обычно лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, – но это не тот случай. Именно сейчас лучше удержаться!
Успев расстегнуть Красавину ширинку, я оставила в покое джинсы, уперлась ладонями ему в грудь и неимоверным, совершенно нечеловеческим усилием отодвинула от себя. Мои собственные руки сопротивлялись мне! А он, кажется, решил, что я не справляюсь, и сам начал спускать джинсы и трусы. Воспользовавшись моментом, я навалилась на него плечом, толкнула на швабры – и выдернула себя из кладовки чуть не за шкирку.
Снаружи стало чуть легче, я перевела дыхание, ощущая, что начинаю контролировать тело.
Дверь каморки осталась незакрытой, и я, а также проходящая мимо компания узрели валяющегося среди швабр и ссыпавшейся с полок бытовой химии Красавина – со спущенными штанами и гордо торчащим достоинством. Альфа-самец, побагровев, прикрылся рюкзаком. Я расхохоталась, за мной заржали и случайные студенты. Вот интересно, что они подумали, увидев его там? Что он занимался этим со шваброй?
– Не прощу! – прошипел мне вслед униженный «король».
По коридору я направилась к выходу с факультета. В животе еще шкворчало неудовлетворенное желание, когтями царапало внутренности, поэтому я поторопилась убраться из университета. Приходилось бороться с собой, жаждущей вернуться и продолжить охоту за мужчинами, однако каждый следующий шаг давался легче. А стоило выйти на улицу и вдохнуть свежий воздух, как мне удалось почувствовать, впервые за утро, власть над собой. И я срочно вернулась в общагу.
4
Первым делом я нахлебалась холодной воды прямо из-под крана, затем встала под ледяной душ, чтобы утихомирить внутренний паровой котел. Вроде получилось – неугомонный голодный зверь, порычав и поворчав, свернулся калачиком и заснул. Надолго ли?
Как только похоть успокоилась, пришел зверский аппетит. Может, он все это время был рядом, но только сейчас удалось его ощутить? Заваривая чай и делая трехэтажный бутерброд, я не переставала тревожно размышлять. Что на меня нашло сегодня? Каких дров я наломала? Утренние события, хотя произошли совсем недавно, вспоминались, как в дымке. Началось раздвоение личности? Откусив большой кусок, я с кружкой чая уселась читать учебник клинической психологии. Пролистав от начала до конца и для верности обратно, убедилась, что клиническая психология имеет много ответов на мой вопрос, и это мне совсем не нравилось. Случившееся очень напоминало диссоциативное расстройство личности, осложненное нимфоманией. Правда, при диссоциативном расстройстве человек начисто забывает, что делала другая его личность, а я хоть и смутно, но все помнила, по крайней мере утро. А нимфомания приступами не