– Я не знаю, мы об этом не говорим, а в правилах ничего не указано, – задумчиво ответила магическая сущность и, внимательно на меня взглянув, спросила:
– А ты чего тут одна делаешь?
Я рассказала ему всё подробно, начиная, с того, как Руфус подлил мне любовное зелье в молоко, и заканчивая сегодняшними приключениями с Жоржиком и братьями Эндаге. На каждый виток моих новостей на красной морде появлялась такая гамма чувств, что мне стало очевидно: Докреи могут не просто чувствовать, но и сопереживать людям. Он то смеялся, над тем, как над парнями издевался Квизаль, то грозил кому-то пожаловаться.
– Так вот, у принцессы Сильваны могло остаться зелье, и, возможно, её примаги захотят его продать, – объяснила я то, что меня мучило.
Докрей, посерьёзнев, несколько минут размышлял и в конечном итоге выдал:
– Остатков зелья, скорее всего, в школе нет, так как я чувствую его только у тебя в кармане.
Я, вытащив зелье из кармана, показала Докрею бутыльки. Наполовину полный Руфуса и почти пустой домага. Докрей на зелье презрительно фыркнул и, заверив меня, что на него можно положиться, улетел, а я пошла в кабинет к господину Грюнверу.
– Валлери, ты здесь? – удивился, увидев меня, господин Грюнвер. – А я уже сам собирался к тебе идти, – показал он на лежавшие на столе верёвку, жгут и хроносы.
Я про себя порадовалась, что пришла сама, так как неизвестно, когда граф начал бы приводить свой план в действие. Когда же мы перенеслись в корпус и поднялись в лабораторию, я рассказала господину Грюнверу, как у меня оказался дополнительный образец зелья.
– Что Буст Эндаге – подлец, я не сомневался, но вот то, что в школе есть ещё один маг, служащий леди Ревалье за деньги, очень нехорошая тенденция, – развёл руками господин Грюнвер.
– Мы и так знали, что кто-то отправлял примагов через лекарский портал, – ответила я мастеру, подписывая флаконы.
– Да, знали, но маг, не связанный кровью, рискует своей семьёй, продаваясь, – объяснил своё удивление полугном.
– Или продалась семья, а лорд Винчиза всего лишь исполняет её волю, – предположила я и, открывая шкаф с лабораторным оборудованием, спросила:
– Мы начнём с титриметрического анализа или сразу посмотрим под микроскопом?
– Конечно, начнём с титрования, нам нужен развёрнутый результат, – сердито посмотрел на меня господин Грюнвер, вставая и одевая для работы халат.
Я попыталась спрятать улыбку, так как только что применила его же приём по отвлечению внимания от плохих мыслей.
Следующие несколько часов мы занимались процессом титрования, подмешивая в пробы реактивы, и анализировали получившейся результат.
В состав, помимо человеческой слюны, входила кровь неизвестного нам животного, а также выжимка из пуйи. Это растение произрастает в Андах и известно тем, что после первого же цветения погибает. Ещё определили вспомогательные вещества, такие как бетель, листья ката и муравьиная кислота. Но все эти ингредиенты в совокупности могли лишь немного одурманить, а значит, главная задача –