– Вот видишь?! О чем думаем мы двое, о том будут думать и ребята, которых я сегодня же подберу. Полагаешь, они станут ждать, пока я им подмигну? Они будут смотреть в оба, когда попадут за ворота. При тайном руководстве и без тайного руководства… о котором они ничего знать не будут, – поспешно добавил он, чтобы успокоить Бохова. – Можешь быть уверен. А то, что они там высмотрят, я так или иначе узнаю. Зачем же тебе создавать сложную систему связи, если через меня известия пойдут по прямому проводу?
Бохов согласился не сразу, и Кремер дал ему время подумать. Предложение было разумное. Но без одобрения ИЛКа Бохов не мог дать на него согласие, – ведь тем самым пассивная до сих пор роль старосты лагеря превращалась в активную.
– Прикиньте там, – сказал Кремер, заметив, что Бохов колеблется, – но решать надо быстро.
Бохов уже думал о том, как бы срочно переговорить с ИЛКом. Богорского повидать нетрудно, голландца Петера ван Далена тоже. Но как добраться до Прибулы и Кодичека? Правда, они находились в лагере, но работали в одном из оптических бараков, построенных вдоль аппельплаца. Там изготовлялись прицелы, и доступ туда был строго запрещен. С французом Риоманом тоже нельзя было связаться. Он работал в кухонной команде при офицерской столовой, за пределами лагеря. Тех, с кем трудно было встретиться, можно было уведомить только через «проверку линии». Бохов неохотно пользовался этим способом уведомления, который приберегали для крайних случаев. Однако спешность и важность дела требовали этого. Бохов посмотрел на Кремера:
– Можешь распорядиться проверить линию?
– Могу, – кивнул Кремер, догадавшись, о чем речь. Он уже как-то выполнял такое поручение.
Бохов принял решение.
– Запомни числа: три, четыре, пять и в конце восьмерка.
Кремер кивнул.
– ИЛК! – с лукавой усмешкой сказал он.
В мастерской лагерных электриков у тисков стоял заключенный и старательно опиливал какую-то металлическую деталь.
Вошел Кремер.
– Шюпп здесь? – спросил он.
Заключенный указал напильником на деревянную перегородку в глубине мастерской и, заметив недовольное лицо Кремера, сказал:
– Там никого больше нет.
Шюпп сидел за столом главнокомандующего шарфюрера и возился с механизмом будильника. Он поднял глаза на вошедшего Кремера. Круглые очки в черной оправе, глаза-бусинки и маленький круглый рот придавали его лицу выражение искреннего удивления.
– Нужно проверить линию, Генрих, – сказал Кремер. Шюпп понял его.
– Сделаем и немедленно!
Кремер подошел ближе.
– Числа такие: три, четыре, пять и под конец восьмерка.
Шюпп поднялся. О значении чисел он не спрашивал. Просто шло важное сообщение от кого-то к кому-то. Он сгреб в кучку лежавшее на столе и достал ящик с инструментами.
– Я пошел, Вальтер.
– Смотри, чтобы все было гладко, слышишь?
Шюпп сделал удивленное лицо.
– У меня всегда все проходит гладко.
От Шюппа Кремер направился