– Извини, сынок…
Только и ответила. А сама нагнулась и голыми руками в снежной жиже монетки ищет.
– Аккуратней надо быть! – Высказал и вовнутрь вошёл.
Передо мной два болезных человека в очереди были. Пока стоял, все на дверь поглядывал: может, та бабушка зайдет…Стыдно стало – на беззащитном человеке свое зло сорвал. А у меня мама примерно такого же возраста. Подумалось: а вдруг и с ней так же кто-то обойдется? Наглец такой же…
В общем купил что-то, якобы симптомы убирающее, и на улицу выскочил. Бабушки уже не было. И только в сторону дома пошел, как увидел силуэт немного в отдалении – она стояла под фонарем в самом начале сквера рядом с обледеневшей лавочкой.
– Вы извините меня, пожалуйста, – сказал подходя. – Это все простуда треклятая. И усталость после работы… Мне бы дома отлежаться. Нет же! Нельзя. Работать надо…
– Да что ты, сынок, я и не расстроилась…– Бабушка все также в ладони мелочь сжимала. – Дело молодое. Только вот десять рублей закатились куда-то, не найду никак…
– Так вам какое лекарство-то надо? – спрашиваю. Думаю, а что, пойду и куплю ей! Возмещу, так сказать, ущерб.
– Да мне не таблетки нужны, – отвечает, – я в «хлебный» шла, поесть чего-то, может, купить. Там-то считать деньги не хочется, ведь вдруг не хватит – стыдно будет. Вот я у аптеки и встала. На свою беду…
Я сквозь землю, думал, провалюсь…
– Ладно, – говорю, – продукты, так продукты.
А сам повнимательней бабушку рассмотрел: в войлочных стареньких ботинках, промокших насквозь, пальтишко с короткими рукавами, без варежек – пальцы от холода краснющие – и в платке кое-каком. Сердце от жалости съёжилось…
– Так, бабуля, чего купить вам надо?
– Хлеба хотя бы. Я за ним и шла в магазин, – и объяснить начала. – Ты не подумай, у меня пенсия есть. Только вот кончилась, не расчитала я маленько – дома кран прорвался, чуть соседей не затопила. Вот и пришлось оставшихся полтыщи сантехнику дать. Без воды-то жить не будешь… Экономлю как могу.
Я уже было в сторону магазина развернулся, бабушка меня за руку взяла.
– Сынок, ты одну буханку купи, а то у меня на большее денег-то уж точно не хватит…
Я только и смог что кивнуть…
Через десять минут вернулся. Она сидела на лавочке, начавшийся снег с себя даже не стряхивая. На щеках – то ли снежинки, то ли слезы. Меня увидела, поднялась. С надеждой смотрит.
– Ну что, сынок, купил? – И мелочь свою на ладони протягивает.
Я ее руку аккуратно отвел и пакет с молоком, батоном и каталкой колбасы протягиваю.
– Вот, – говорю, – берите. И не надо мне ничего – деньги вам, может, потом пригодятся. А я не обеднею…
Улыбнулся и домой пошел. Но на душе все равно спокойствия не было, так как грустно это все. Больно. По дороге снова о маме подумал – мол, позвонить бы надо. А еще