Печаль ноября разбила мне душу,
Затмив на века мой божественный свет.
А то, что ушло, никогда не вернётся,
Растает как дымка и память души.
Среди пустоты алой кровью прольётся
Сердечная боль с недоступных вершин.
Я всё потерял в этом дьявольском мире,
Убил доброту одинокой души.
Я словно чужой хожу по квартире,
Лишь ненависть чёрным туманом дрожит.
Она как сестра, даже ближе, роднее,
Мы с ней заодно, и она не предаст.
Да, я стал умнее, расчётливей, злее ─
И с этим умру, если Бог смерти даст.
О, да! Я умру! И надеюсь, что скоро,
Как пел Костя Кинчев, "умереть молодым",
Когда вдруг пустота передёрнет затвором
И скажет зловеще: "Ты не был святым!"
Искушение
В душе горит чадящая лампада,
Там тихим сном забылись мои дни.
Мне ничего по-прежнему не надо,
Кроме своей немеркнущей любви.
На грани лет, веков, тысячелетий
Я знаю мир, я чувствую его ─
Волшебный мир пьянящего рассвета,
Когда вокруг не слышно ничего.
И в тишине волнующе-прекрасной
Родится мир в печальной простоте.
Когда любовь пылает жаркой страстью,
Моя душа сгорает на кресте.
Сквозь страх и боль печали и упрёка
Во тьме ночной и в предрассветный час
Мы предаёмся арии порока,
Когда желанья искушают нас.
В душе растёт то ненависть, то гордость,
То пустота, то страх терзают нас,
Но с каждым днём уйти от них непросто,
И вновь и вновь преследует экстаз.
Так день за днём нас разъедают страсти,
И вместо счастья иллюзорный мир,
А за окном белёсое ненастье
Как влажный образ спален и квартир.
И лишь во сне мы предаёмся сказке,
Уйдя в неё извилистой тропой,
А по утрам вновь надеваем маски,
Изображая ангельский покой.
Но что под ней? Тоска или смиренье ─
Мы не откроем душу никогда.
В густом вине черпаем вдохновенье,
А в нём и боль, и радость, и беда.
Не осушить сей океан мечтаний,
И в забытьи предаться вновь огню.
В многообразьи странных состояний
Я чистоту и искренность храню.
Полёт души, отверженность и нежность,
Покорный нрав и горечь бытия ─
На дне бокала истина нетленна
Как лёгкий отзвук и ночная мгла.
А рядом мир в сомнении и смуте
Среди грехов, проклятий и угроз.
Мы все идём от пряника до кнута,
Моля устами непролитых слёз.
Я одинок как одинокий странник,
Борясь с тоской давно минувших