– Не надо, мама, о ней, ну её…
– Тебе уже за тридцать! Твои сверстники давно семьями обзавелись, детей растят, а ты ночи напролет сидишь над книжками. Пора…
– Ты что это мама, хочешь меня ещё раз женить? – парень принудил себя засмеяться, – мне надо прежде всего институт завершить. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Кроме того, где ты в деревне невесту найдешь? Они нынче женихов в городе ищут. На всю округу остались лишь три. Одна открыла фабрику по производству детей. Рожает без мужа уже третьего. Вторая каждый день «под мухой» ходит. Третья… Ты, мама, сама знаешь, Алсу после аварии лежит в постели. Я бы ее хоть сегодня взял в жены, но…
– Не встанет она на ноги, – в сердцах выпалила Насима. – Возили в столицу, лечили, сколько денег вложили, и все впустую. Не хотела я тебе говорить, так уж быть, скажу, хотя от этого тебе легче не станет. Помнишь, на той неделе её ещё раз в столичной клинике обследовали?
– Ну и что? Сказали, что она поправляется…
– Так вот, результаты оказались совсем не утешительными. В ее организме начались необратимые процессы. Такой приговор вынесли столичные профессора.
– Что это значит? – побелел парень. – До сих пор они утверждали, что со временем Алсу сможет ходить, только надо будет сделать дорогостоящую операцию…
– Время упущено, сынок, – вздохнула женщина, вытирая слезинку кончиком платка. – Просто сами себя успокаивали. Ведь, даже если вся наша деревня десять лет кряду работала бы на эту операцию, и тогда не смогли бы собрать такую сумму. Не жди ты, сынок, ее… Ох, не хочу расстраивать, но ты вынуждаешь меня причинять тебе боль…
– Говори, говори…
– Ее скоро повезут на операцию…
– На операцию? Зачем? – Артур с испугом посмотрел в глаза матери. – Алсу об этом не говорила.
– Чтобы сохранить ей жизнь, отнимут левую ногу, а потом и другую. Такие вот дела, сынок… Галим, ее погибший брат, говорят, теперь требует к себе и сестренку. Зачем девочке надо было к брату на мотоцикл садиться? До школы могла бы добежать…
– Не надо, мама, – остановил ее Артур, расстроенный печальным известием.
– И то правда, – согласилась Насима, закругляя неприятный разговор, – пойдем, поужинаем.
– Что-то не хочется, – отказался вдруг парень. – Лучше поеду за дровами…
– Ты не шути, сынок. Какие дрова? Посмотри на солнце, уже почти скрылось за горизонтом. Не балуй, отдохни, завтра же тебе не на праздник, – испугалась Насима.
– Я не шучу, мама. Пока я запрягу лошадь, приготовь немного еды и воду. В лесу поем.
В голосе сына Насима почувствовала нотки металла. Она подняла голову и хотела уже отругать его за непослушание, но, заметив каменное лицо сына, осеклась. Женщина поняла, что ее возражения не приведут к желаемому результату. Упрямый, как отец, подумала Насима, он тоже мог не поехать в этот Чернобыль. Умоляла его, плакала, говорила, что у него язва желудка, но в ответ услышала лишь: «Кто же, если не я? Меня в армии два года учили