– А как же ты хочешь, чтобы тебя называли?
Попугай немного подумал.
– Мне нравится имя Пончик.
– Хорошо, а почему Пончик?
– Ну, как же почему? – пропел Пончик, надувая щеки. – Потому что я люблю пончики! А еще, – и он хитро прищурился, – Потому что я кругленький, пухленький, и очень милый!
Не в силах удержать улыбку, Геннадий Петрович рассмеялся, – Ну, хорошо. Пончик, так Пончик, – сказал он, гладя попугая по голове.
– А тебя как зовут, дед?
– Меня зовут Геннадий Петрович.
– Какое длинное имя. А есть ли покороче. Допустим, мне понадобится тебя срочно позвать.
– Зачем же это?
– А вот допустим.
Пожилой человек задумался.
– Я придумал! – воскликнул попугай. – Я буду звать тебя Джи Сан.
– А что такое Джи Сан?
– Это дедушка по-японски.
–Ты можешь меня просто называть дедушка или дед.
– Хорошо, Джи Сан.
Попугай спрыгнул со стола на пол и важно цокая по паркету пошёл к дверям.
– Ну, пошли, показывай свою лачугу. Я себе место присматривать буду.
Не успел Геннадий Петрович подняться со своего места, как Пончик, увидив свое отражение в стеклянной дверце серванта, вдруг подпрыгнул.
– Дед, ты это видел? – пролепетал он и застыл на месте. – Там в зеркале на меня только что посмотрел Чу – Чу-Парлыга Бабагача.
– Что ещё за Чупарлыга Бабагача?
– Ну как тебе объяснить. Вот, бывает, проснёшься, смотришь в зеркало, и ты понимаешь, на тебя смотрит Чупарлыга Бабагача. Кстати, а где я могу свою шишаню поправить?
– Какую ещё шишаню?
– Перья хочу свои причесать. А то, торчат в разные стороны.
– Ах, тебе зеркало нужно. Вот здесь оно, в коридоре. Пончик подошёл к зеркалу и крылом начал поправлять перья на своем хохолке и приговаривать:
– Прычёсваннэ! Зачёсваннэ!
Пончик – Кулинар
Пончик был очень любопытным и вечно совал свой клюв куда не нужно. Его хозяин, Геннадий Петрович, уже привык к его выходкам, однако, кулинарные способности Пончика застали его врасплох.
Как-то вернувшись с работы, он заметил, что попугай, сидя на подоконнике, увлеченно изучал какую-то старинную поварскую книгу.
Она была пропитана пятнами от жира, на её страницах красовались разные записки, написанные разными почерками, а каждый рецепт был украшен забавными рисунками и пометками. Геннадий Петрович не помнил, чтобы видел когда-то эту книгу у себя дома.
И вдруг, Пончик застыл. Его внимание привлекла фотография аппетитных пончиков, покрытых глазурью и украшенных капельками шоколада.
– Beignets! – восторженно прошептал попугай на французском. – Oh, oui! Beignets!! – повторял он про себя.
– Что ты говоришь? – поинтересовался дедушка, Попугай, не отрываясь от книги, хитренько произнес:
– Изучаю