Для меня этот поход был особенно сложным, потому что я ничего не видел в темноте и рвал яблоки на ощупь, держась за Володю «Арамиса». В полной темноте мы тихо пробрались к саду, но вдруг ночную тишину разорвал громкий крик сыча. Все замерли на мгновение, но вскоре продолжили собирать яблоки. Мы быстро вернулись, никто не паниковал. Нашу добычу спрятали в полые панели барака.
Но радость была недолгой. За час до подъёма нас разбудил шум снаружи – Янсон ворвался в барак с огромным догом и охраной. Он был в бешенстве и начал искать украденные яблоки. Обыск ничего не дал, хотя воздух был пропитан запахом фруктов. Янсон кричал, что мы, как саранча, объели его сад за ночь. Охранники поняли, что ничего не найдут, но Янсон не отпускал ночную смену – начались допросы и побои. Несмотря на пытки, никто никого не выдал – все "спали".
Когда мы, наконец, вышли на завод, все уже знали о нашей "вылазке". Немцы хихикали, недоумевая, как мы могли съесть весь сад за одну ночь. Карл рассказал, что обычно Янсон держал собаку в саду, но в ту ночь забрал её в дом.
10 сентября 1942 года
Вчера нас неожиданно выпустили из лагеря без конвоя, и это было странным событием. На 17 человек выдали всего один пропуск на три часа, и предупредили, что тот, кто попадётся без него, будет отправлен в концлагерь городской полицией. Также нас предупредили, что, если кто-то вернётся отдельно от группы, его посадят в карцер, и прогулки будут отменены. Сегодня нам оформили удостоверения личности с фотографиями и отпечатками пальцев, а самое удивительное – выдали по одной почтовой карточке для отправки домой. Не понимаю, почему вдруг такое внимание и поблажки. Может, это из-за нашего похода в сад Янсона? Мы ведь ещё не все яблоки съели.
Я написал открытку маме, и слёзы текли, пока я писал. Жалко её, жалко и себя, но её – больше всего. Волнение за её судьбу, за её неспособность приспособиться к трудностям не даёт мне покоя. Жива ли она? В горле ком, а на душе тяжесть. Написал, что жив и здоров, боясь, что, если скажу правду, открытку просто выкинут. Чтобы мама поняла моё положение, я написал, что работаю, как «братоша» в её яслях до войны – никто ведь и не подумает, что в яслях приходилось тяжело трудиться.
Но на самом деле, как я помню, этот «братоша» был бывшим офицером царской армии, который, будучи без средств, лишённым всяких прав, чудом получил работу в яслях после каторги. Он был добрым, умным, но сломленным человеком, которого тайком подкармливали мама и другие работники, несмотря на жестокие приказы заведующей.
Пришли печальные вести с Кавказа – появились фотографии немецких флагов на Эльбрусе.
Воспользовавшись успехами под Харьковом и Ростовом, 25 июля части вермахта начали наступление на Кавказ и Сталинград. Захват Кавказа означал для Советского Союза потерю бакинской и грозненской нефти, а перед