– Для того что ты, бестолочь, наладил отношения с дочерью Лукоянова. Но, смотрю, тебе совсем не интересна эта тема.
– Ты только и делаешь, что говоришь мне про неё.
– Я думаю о твоем будущем! – Взревел он, опрокидывая декоративный столик. – Его дети отказываются вступать в права, у тебя был бы потрясающий шанс завладеть их бизнесом.
– С чего ты вообще решил, что они отдадут мне отели? – Закричал Стас.
Лицо отца исказилось в пренебрежительной гримасе. Казалось, что его сейчас вывернут прямо на ковер под ноги сыну от его ничтожности. Сжатые кулаки не предвещали ничего хорошего. Олег развернулся спиной к сыну, взял щипцы для колышек в руки и зацепил один из обугленных поленей. Широко распахнутые глаза Стаса смотрели на отца с ужасом. Неужели он сейчас попытается сжечь собственного сына? Милославский старший, все с той же озлобленностью, надвигался на сына.
– Пап, – пятясь назад шептал Стас. – Пап, не надо! Пап!
Но Олег не слышал его. Он замахнулся этим поленом и ударил парня, прожигая его футболку, а с ней и кожу Стаса. Парень взвыл, успел на пьяную точку, продолжая пятиться назад, пока не уперся в кровать. Олег замахнулся ещё раз, но дверь номера распахнулась и влетела растрепанная мать.
– Олег! Олег, хватит!
Отец отступил. Он развернулся лицом к жене и наотмашь ударил её по щеке. Это было напоминанием, что никому нельзя прерывать его «разговор» с сыном. Правда, экзекуций больше не было. Бросил на пол щипцы и полено, отец ушел из номера, оставляя испуганного сына одного.
Стоило только двери захлопнуться, Стас свернулся колачиком, словно маленький мальчик и заплакал.
На следующее утро, компанию ждали лыжи, сноуборды, горы и ушибленные тела. Родители тут же, стоило их ногам ступить на корт, нашли укромный столик и достали напитки. Дети же хватали сноуборды. Ребята сидели на лавочке, натягивая специальные ботинки, когда Ясении позвонила Лиза.
– Привет, подруга! – Бодрый голос Смирновой раздался в трубке. – Тебя там ещё не успела утомить компания этого сноба?
Стас сидел по правую руку от девушки, и слышал их разговор. Он удивлённо поднял брови, показывая на себя пальцем. Ясения одарила его неприличным жестом.
– И тебе привет, Лизок. Мы собрались кататься. Я пытаюсь натянуть эти неудобные ботинки, – пыхтя ответила Сенечка. – А вы чем заняты?
– Родители спорят, куда им хочется сходить больше: на спорткорт или в баню, – смеялась подруга. – Елисей читает мадам Изи стихи, а дядя Роберт колет дрова. В общем, обычный день сумасшедшей семьи.
– Читает стихи? – Удивление заставила лукаво улыбнуться девушку. Гоша нахмурился, поворачиваясь к сестре. Стас замер.
– Ага. Мадам Изи очень любит Рождественского и Асадова. Вот он сейчас на строчке: «Пить кофе по утрам и спорить». Сейчас бы я сама бахнула кофе, иначе усну от его без эмоционального чтения. – На заднем