– Европа молодит людей. И наша бабушка все ещё считает себя молодежью. – Через зеркало заднего вида он столкнулся с глазами сестры. – Думаю, у нас получится обработать родителей.
– А я сегодня попросила маму задержаться в Париже. В городе неподалеку есть институт информатики, который безумно нравится брату.
– Не институт информатики, а национальный исследовательский институт, специализирующийся на компьютерных науках. Хорошее заведение, планирую после окончания вуза поехать туда для повышения квалификации.
– Зануда. – Лиза закатила глаза.
– Прошу прощения, мистер всезнайка. – Ясения сложила ладошки в молитве и сжала губы трубочкой.
В ответ на издевки девушек, парень быстро наклонился к возлюбленной и громко чмокнул её в губы.
– Обожаю тебя!
Хохол прекратился: Лиза взвыла и уткнулась в телефон, а Ясения немного потупив взгляд вернулась на прежнее место. Стеснение все ещё жило в её теле, ведь она не любила показывать свои чувства на людях, но ей было приятно, что молодой человек так легко и открыто признавался ей в этом.
У входа в здание института рябят, а именно Ясению, ждал тот самый злополучный Стас. Он держал в руках бумаги, и заметив на горизонте компанию друзей, закатил глаза и широко улыбнулся.
За последние недели Милославский часто навещал семейство Лукояновых. Чаще всего это бы вопросы курьерской доставки документов его отца, но парень не упускал ни единой возможности подшутить над Ясенией. Гошка продолжал зло щуриться на Стаса, Сенечка в открытую его ненавидела, а Сергей лишь похлопывал по плечам парня.
Как-то раз он застал разговор Ясении и Сергея на кухне. Их голоса были приглушенными, но по контексту разговора можно было понять, – назревал конфликт. Тихонько подкравшись к дверному проему, Стас прислонился ухом к двери.
– Ты – непростой ребенок, Ясения, – устало говорил Лукоянов. Милославскому показалось, что эту фразу он произносит не единожды. – И дело не в деньгах. Ты всю свою сознательную жизнь идешь наперекор своему предназначению. Пускай тобой сейчас руководит юношеский максимализм, но через пару лет ты осознаешь свою роль здесь.
– Почему ты решаешь за меня? – Целила сквозь зубы дочь. Все шипящие звуки были похожи на шипение змеи. – К чему такие выводы?
– Елисей…
– Ах, Елисей? – Сенечка усмехнулась и стала противным скрежетом водить вилкой по тарелке. – Тебе не стоит ревновать меня.
– Я не ревную, – тихо рассмеялся отец. – Я беспокоюсь. Мне было достаточно одного взгляда на этого парня, чтобы понять, что с ним что-то нечисто.
Стас улыбнулся. Он не знал Елисея, но после их первой встречи он прекрасно усвоил, что парень был непрост. К тому же, быть первокурсником в двадцать один год… Очевидно, за его спиной скрывалась какая-то тайна. И, скорее всего, неприятная.
– Елисей – добрый парень. – Защищала его девушка. – Ты просто его не знаешь.
– А ты-то сама знаешь? – Спросил