Тело Соль сжалось и так же быстро расслабилось, когда она поняла, что варианта сбежать теперь у нее нет. Она развернулась на пятках лицом к профессору и, дергая за юбку Эбель, намекнула ей сделать то же. Соль было плевать на всех людей, ну ладно, на всех студентов. Но… не преподавателей. Особенно если они грозно нависали над ней и отчитывали за любую оплошность. Перед преподавателями она была беззащитна. Воспитание не позволяло ей даже посмотреть им в глаза, она лишь покорно опускала голову и вспоминала детство в корейских школах в ожидании удара указкой по спине или учебником по голове.
– Мистер Льюис, доброе ут…
– Госпожа Чи, я отправлю вас на отработки за опоздание на мой урок, – перебил он Соль.
– И меня? – встряла, усмехаясь, Эбель.
Она уж точно не боялась наказаний и взрослых, которых, видимо, уважать ее не научили. Мистер Льюис смерил ее внимательным взглядом.
– За такую дерзость и вам работу найду. Назовите имя, фамилию и факультет. Не припомню вас в своем классе.
Сидящие в аудитории студенты с интересом выглядывали в коридор со своих мест. Среди них был и мудацкий мудак, которого Соль надеялась сегодня больше не встретить.
– У-у-у, теперь и я готов остаться на отработки, мистер Льюис! – крикнул Ноа, и вокруг него раздались смешки.
– Господин Эдвин, – мистер Льюис протянул его имя с таким причмокиванием, будто собирал всю слюну во рту перед тем, как плюнуть ему от злости в лицо. – Через две минуты положите мне на стол расписанную систему уравнений Максвелла в дифференциальной и интегральной форме[4].
– Но…
– Еще одно слово – и вы будете переписывать весь учебник, господин Эдвин.
Соль лукаво улыбалась, пока профессор испепелял Ноа взглядом, и, еле сдерживая язвительную шутку в его адрес, медленно вытянула из кармана кулак.
– А вам всем, что, нечем заняться? – гаркнул мистер Льюис на других, и студенты быстро зашуршали листами. – Лаура Дальмайер, выходите к доске. Спасайте положение.
Пока профессор отвлекся на студентов в кабинете, Соль наконец поймала взгляд Ноа и гордо показала ему средний палец. Тот одобрительно улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы. Он не любил проигрывать. Особенно Соль. Кому угодно, но не ей. И, не страшась гнева профессора, показал средний палец в ответ: выстрелил им из воображаемого лука, словно долбанный купидон.
– Милашка, – прочитала по его губам Соль.
Только она замахнулась, чтобы продемонстрировать все желание врезать болвану как следует, к ней повернулся профессор.
– Теперь вы. – Соль резко опустила руку, поникла и уставилась на носки своих поношенных вансов. – Ни одна причина не стоит опоздания на мою лекцию. Важнее математики нет ничего. Особенно