– Давайте ложитесь. Завтра подниму рано. Завтра большой день, вот оно.
Капитан был прав. Завтра – первый переход «без берега» до Тендры, завтра начнутся глухие, заповедные углы моря, лежащие в стороне от обычных судовых путей. В сущности, завтра по-настоящему и начнется путешествие.
Ночью каюта похожа на камертон. В борт над самым ухом звонко стучалась днепро-бугская рябь. Щелкала по мачте «Гагарина» какая-то снасть.
– Интересно, – спросил в темноте Сергей, – почему люди едут отдыхать в Одессу?… По-моему, в Очакове лучше. Спокойнее…
Я не ответил. Вечерний бриз над лиманом уже стихал: снасть щелкала по мачте все реже и размереннее. Этот звук ритмизовал ночь. С фарватера донесся одинокий рев выходящего в море судна. Мы с Сергеем оба несентиментальны; нам по тридцать лет, за свою треть века мы немало поездили. И все же, как в детстве перед рыбалкой, нам обоим не спалось в эту ночь. Путешествие только начиналось, и Дух Приключений, навалившись на каюту, жарко дышал в приоткрытый люк.
– Вот что я надумал, Баклаша: мы будем вести дневник, – сказал Сергей уже после полуночи.
Я улыбнулся: наши мысли совпали.
– Сам подумай, – продолжал судовой врач. – Люди прочтут дневник, так?… Узнают, что в Очакове спокойнее, поедут в Очаков. И тогда спокойнее станет в Одессе.
Глава 3
ЗАПУЩЕННАЯ КОСА
11 июля. Ветер NO.
Переход Очаков – остров Джарылгач.
Капитан поднял нас ровно в четыре. Молча, на ощупь, съели по два холодных скользких бутерброда. Было еще темно, когда «Гагарин», сонно стуча мотором, пошел к выходу из Днепро-Бугского лимана. Даня и Саша после подъема якоря легли досыпать. Мы с Сергеем заступили на свою первую вахту.
Все утро я находился под впечатлением следующих двух обстоятельств. Первое: чтобы завести мотор – тракторный дизель Т-40, – нужно щелкнуть красным рычажком и нажать кнопку «пуск». Второе: курс на Тендру – 170, но мы будем держать 165, потому что у «Гагарина» есть тенденция уваливать вправо. Подобные факты могут радовать только профанов. К счастью, мы с Сергеем были именно профанами.
В это утро я вспомнил о своей давней и короткой карьере альпиниста. Все-таки самый первый сезон в горах был и самым лучшим. Читая о покорении сверхсложных вершин, о восхождении на восьмитысячники, я всегда потом думал: «А как бы написал об этом семнадцатилетний городской мальчик?» Существует понятие «замыленный глаз». Когда во время войны нужно было подсчитать