– Правда, мам, у нас все нормально, на выходных позвоним тебе по скайпу. К тому времени уже должны все наладить. Интернет здесь не тот, что дома.
– Джули звонила. – Его мать делает небольшую паузу. – Она тоже беспокоится о вас, мальчики, я думаю, они с Грегом боятся потерять вас и…
– Ты же знаешь, что ничего такого не произойдет, – вздыхает Дэн. – Я бы никогда этого не сделал.
– Они потеряли единственную дочь. Им нужно знать, что ты не потеряешься, Дэниел, ты для них единственная ниточка к ней.
– Думаешь, я сам не знаю? Позвоню им через пару дней, мама. Можешь передать ей это.
– Я знаю, дорогой. – В голосе матери ощущается надлом. – Я знаю, что это тяжело, но они ни в чем не виноваты.
– Никто и не говорил ничего подобного, мама.
– Я знаю, но как бабушка я могу понять, что они чувствуют, особенно теперь, когда вы так далеко.
– Мне надо идти, мама. Люблю тебя.
Он первым завершил разговор и не чувствует себя виноватым. В его силах продемонстрировать лишь ограниченную дозу уверенности. Объем надежды тоже конечен. Довольно. Он прекрасно относится к Джули и Грегу, родителям жены, и понимает, какую боль они испытывают. Разумеется, понимает. Он никогда не стал бы обвинять их или пресекать общение.
Он привык недоговаривать, еще когда Мэри была жива, потому что иногда так было проще – для ее родителей, для него самого, для детей. Он мог с этим жить. Но он не уверен, что долго сможет жить таким лжецом, каким его сделала авария. «У нас все хорошо, все в порядке, мы справляемся».
Он мог бы прямо сегодня позвонить матери по скайпу, его техника работает нормально, но пока не в состоянии. Говорить по телефону легче. В разговоре по видео, даже на экране компьютера, боль может проступить на его лице внезапно и агрессивно, как татуировка. Он видит это каждый день в зеркале и еще в изменяющемся выражении лиц своих мальчиков-близнецов, Шона и Пата – Пата и Шона: один начинается там, где заканчивается другой, два выражения одной и той же души здесь и уже навсегда.
Это пока еще с ним. Это все еще с ним, несмотря ни на что.
ШОН
Помните, я говорил, что мы находимся посреди нигде? Это было мое первое впечатление, и оно не изменилось. Баллианна – глушь, крошечная деревня прямо на берегу Атлантического океана. Собственно, именно поэтому мы здесь. Чтобы папа мог снять документальный фильм об этом месте и о кабельной станции. Папа любит вовлекать нас в свою работу, когда может, потому что, по его словам, учиться никогда не рано. Он говорит, что, раз современные дети настолько неразлучны со своими смартфонами, им стоило бы узнать, как на самом деле зародилась вся эта система. Итак, вот что я уже узнал: когда