– Меня?
– Ты разве не расстроилась?
– Но это ты потерял работу.
Нет у нее права расстраиваться. Ей надо думать о муже. Но она возлагала столько надежд на пустой дом! Слезы неудержимо хлынули наружу.
Уилл встал, опустился перед женой на корточки и обнял ее. От его шеи всегда исходил свежий лимонно-гераниевый запах дезодоранта «Олд спайс».
Анджелина судорожно вздохнула и выпрямилась.
– Это мне надо тебя утешать, – пробормотала она, вытирая уголки глаз рукавом куртки, висевшей рядом на подлокотнике.
– Я не нуждаюсь в утешении, – возразил Уилл.
И тогда она отвела глаза, устремив взгляд сквозь защитную сетку, на деревья. Уж деревьям‑то любые перемены нипочем. Они переживают их каждый год.
Уперевшись руками в колени, Уилл встал – явно медленнее, чем был способен: ни дать ни взять ржавое садовое кресло, которое сложили, перед тем как убрать. На нем все еще были приличные вещи, в которых он ходил на работу последние пять лет, с тех пор как перестал ездить в командировки: коричневые мокасины, светлые брюки, рубашка с воротничком на пуговицах и галстук.
Уилл относился к тем людям, которые все делают планомерно, точно это какое‑то положительное качество. Обычно, придя с работы, он сразу поднимался наверх и переодевался. После этого откидывал одеяло. Потом возвращался вниз и, если ужин готовил он, а не Анджелина, расставлял на столе продукты, которые должны были ему понадобиться. Затем включал телевизор. По крайней мере, когда Уилл смотрел телевизор, он не смотрел на Анджелину.
По деревьям пробежал ветер.
– Я подумываю о возвращении в профессию, – сообщила она. – Ты ведь помнишь, я постоянно проходила аттестацию. – Таков был их план на случай непредвиденных обстоятельств.
– Анджел, деньги не проблема. Мы ведь откладывали. К тому же я получил пенсионное пособие. Ни одному из нас не нужно работать. У нас все хорошо. – Он поскреб щеку ножкой винного бокала, словно чесал зудящий укус.
– Все хорошо?
– Я и так собирался на пенсию.
Само собой.
Анджелина встала и положила руку на защитную сетку. Затем повернулась и посмотрела на мужа, который должен был ходить на работу с понедельника по пятницу с восьми утра до половины седьмого вечера. Возможно, он не переоделся потому, что носит эти вещи последний раз.
– Что думаешь делать теперь? – осведомилась она.
Уилл развел руками, словно просил прихожан подняться. И рассмеялся.
– Пожалуй, нам надо раздеться и заняться сексом.
Наконец‑то Анджелина тоже рассмеялась. Наконец‑то.
– Ты всегда это предлагаешь, – проговорила она и добавила: – Налей мне еще вина.
Глава 4
На следующее утро, спустившись вниз, Анджелина обнаружила, что Уилл читает газету в пижамных штанах, халате и шлепанцах. Обычно даже по выходным он надевал старые брюки и, если было холодно,