Анджелина проверила телефон. Ни единого сообщения. Обычно к этому времени обязательно приходило что‑нибудь от дочерей. И от Кейт. Ей так много нужно рассказать Кейт, но Кейт до Нового года подвизается волонтером в юридическом центре для женщин в Южной Африке.
Целую вечность назад, когда они с Кейт вместе снимали квартиру, Анджелина любила патронажное дело так же сильно, как Кейт юриспруденцию. Они всегда соперничали друг с другом, кто принесет миру больше добра. Победа вновь и вновь оставалась за Кейт – и остается до сих пор. Конечно, к этому сводилась только половина общения. Вторая половина была посвящена предстоящим свиданиям. В этом отношении Анджелина преимуществ не имела, поскольку в больнице Северной Джорджии ее поначалу поставили в ночные смены, однако оказалось, что пребывание в полночной клинике с ее тихими коридорами и гробовым безмолвием лучше победы в номинации «любовь», причем победа всё равно осталась за ней – и остается до сих пор.
Много лет назад, пробыв замужем всего три месяца, Кейт подала на развод. Брак, сама его идея, заявила она, порочна. Кейт высказывала данную мысль не единожды; она твердила об этом при каждом удобном случае. В последний раз – за обедом, после которого Кейт улетела в Кейптаун, а Анджелина с Уиллом отвезли Айрис в университет. Подруги встретились в Атланте, недалеко от офиса Кейт в Бакхеде, в какой‑то маленькой забегаловке, потому что Кейт хотела позавтракать, а Анджелине было все равно.
– У меня никогда не бывает времени на завтрак, – объяснила Кейт. – А я ведь люблю его больше обеда и ужина.
– Вы с Уиллом одного поля ягоды, – заметила Анджелина.
– Как поживает Уилл?
– Всё так же. – И подруги, как всегда, рассмеялись.
– Итак, – объявила Кейт, – очередной крах. Помнишь моих знакомых – Томпсонов? Они крутили любовь еще со средней школы. Но за двадцать лет семейной жизни осточертели друг другу. Вот что делает с любовью брак.
Анджелина куснула сэндвич с яичницей.
– Во-первых, эти бесконечные компромиссы вредны для личности, – продолжала Кейт. Анджелина взяла кружку с чаем и откинулась на спинку стула, позволяя подруге оседлать любимого конька. – Во-вторых, «во веки веков» – это нелепость. Люди меняются. Мне надо было заделаться политиком и инициировать законопроект об упразднении браков. «Защитим любовь! Запретим браки!» – вот какой лозунг я наносила бы на футболки, кружки и автомобильные наклейки.
– Как там Майк? – усмехнулась Анджелина.
– Отлично. Правда, снова стал поговаривать о том, чтобы съехаться. На сей раз под предлогом больших выплат по ипотеке. Не думаю, что он это всерьез. Майку известно, что я никогда не продам свой дом и никого к себе не пущу. Пока меня не будет, парень поостынет.
– Ты ведь знаешь, что Уилл – не проблема.
– Знаю, подруга.
– Он лишь нечто вроде помехи, которая не дает мне разобраться с настоящей проблемой. Но через неделю, когда мы отвезем