Запутанная игра. Ева Эшвуд

на колени и засунул свой член мне в рот. Помню, почему я вообще там оказалась и что собиралась сделать, прежде чем те трое парней ворвались и убили его.

      Признав, насколько приблизилась к тому, чтобы заняться проституцией, я сгораю от стыда. А еще я не должна упоминать ничего, что могло хотя бы отдаленно связать меня с борделем и братьями, которые устроили там настоящий кошмар.

      Моя жизнь в буквальном смысле зависит от сохранения этого секрета.

      Поэтому, пока Эйприл и ее свита смеются и обсуждают, сколько я запросила за различные «услуги», я заставляю себя уйти с прямой спиной.

      Я изо всех сил стараюсь выбросить из головы все то отвратительное дерьмо, что они наговорили, и сосредотачиваюсь на занятиях. К тому моменту, как выхожу из большого лекционного зала, где у меня было последнее занятие, я чувствую себя немного лучше. Я останавливаюсь на ступеньках здания, запрокидываю голову к солнцу и позволяю лучам согреть мое лицо, но когда я снова смотрю прямо перед собой, то чуть не падаю с оставшейся ступеньки.

      Рэнсом стоит на дорожке передо мной, засунув руки в карманы.

      Я хватаюсь за металлические перила лестницы, чтобы не споткнуться, и продолжаю идти. Ноги сами несут меня в его направлении, хоть я и не приказывала им этого. Отчасти это потому, что я чувствую странную тягу к нему. Кроме того, в голове крутится ужасающая мысль, что если я развернусь и побегу, он последует за мной.

      Поворачиваться спиной к любому из этих мужчин кажется мне очень плохой идеей.

      Когда я подхожу ближе, то вижу, как он оглядывает меня. Его взгляд скользит с головы до ног, затем снова вверх, и на его красивом лице появляется легкая улыбка.

      – Новый наряд? – спрашивает он. – Тебе идет.

      Я краснею, кожа горит. В его устах это звучит совсем не так, как у Эйприл.

      – Чего ты хочешь? – резко спрашиваю я, пытаясь перейти сразу к делу. Ненавижу, что так нервничаю в его присутствии.