Р.: – В годы правления императоров Александра III и Николая II один из самых вопиющих парадоксов состоял в том, что Россия бурно развивалась, но при этом не имела будущего. Особенно страдали разночинцы, которые чувствовали себя маргиналами. Они занервничали, что их могут бросить идущие впереди предприимчивые люди, которым до разночинцев дела нет, заметались, бросились к народу, но тот их не понял. Крестьяне воспринимали пришельцев с подозрительностью, иногда даже передавали их в руки властей. Неудивительно, что так называемое бурное развитие капитализма сопровождали погромы, террористические акты, убийства. Государственную Думу превращали в откровенный балаган. Ни у кого не было понимания национальных задач России, в том числе в тогдашней столице: в С.-Петербурге – Петрограде. Разлом между крестьянином и барином с их психологией и нравами в те годы был особенно велик, о чём предупреждал И. Бунин.
С.: – Часто говорят, что до 1917 года Россия успешно развивалась, а революция это развитие остановила. И основные причины кризиса видят кто в слабости царя Николая II, кто в Первой мировой войне, кто в заговоре немцев, австрийцев или англичан, кто в земском самоуправлении, которое использовали оппозиционные партии, а кто в одержимости и наглости большевиков.
Р.: – Это всё – сопутствующие причины. А главная причина трагедии 1917 года – в вопиющей неоднородности, расслоении российского общества по всем параметрам: экономическому, культурному, социальному, а прежде всего – психологическому, когда одни других «за людей не считают». Главную роль сыграл огромный перепад по «вертикали» в самоощущении и самооценке разных слоёв общества. Малая часть русского народа была обеими ногами в Европе, в капитализме, а большинство его – в первобытно-общинном древнем прошлом. И эти
чрезвычайно далеко отстоящие друг от друга группы населения России по недоразумению считались одной нацией.
Большевикам решить вечную проблему раздела нации минимум на две части не удалось.
С.: – Да они её по-серьёзному и не решали! Жестокостью вообще ни одной проблемы не решить. К власти пришли амбициозные, бескомпромиссные, а главное – более агрессивные особы, чем помещики, купцы, капиталисты и прочие предприимчивые люди. Кузнецы и дворники, надев кожаные тужурки, почувствовали себя хозяевами положения. А поскольку в спор вступили люди прежде неимущие, орудием борьбы стали не деньги, а ружья и наганы. Основной же ценой стала кровь. Функционеры выпрыгивали наверх путём силового захвата учреждений и руководящих кресел. Новоиспечённые партийные боссы стали занимать помещичьи усадьбы.
Р.: – Из ленинской большевистской затеи потому ничего хорошего не вышло, что удар в 1917 году пришёлся по имущественному расслоению, а корни поляризации, лежащие в социально-психологической сфере, остались. Осуществив интенсивное перемешивание населения, большевики «вертикальное» психологическое расслоение народа не уменьшили,