– Объяснишь, что произошло? – прошу тихо, спустя десяток минут появившись на пороге детской.
Дочь спит, а Димка сидит на коленях, облокотившись на боковину кроватки. То и дело плавно покачивая вперёд-назад плавный маятник.
– Принес документы на развод, – выводит бесстрастно, не отвлекаясь от важного дела.
– Не приняла? – уточняю, смутно понимая, что должна говорить. Какая поддержка ему сейчас нужна от меня? И нужна ли вообще? Хочется усмехнуться от прозаичности ситуации. Да, только, становится тошно. И жалко. Всех сразу.
– Подписала, – цедит с заметным остервенением.-Вернув на руки с заверенной справкой о беременности.
Не сдерживаю рефлексивный смешок, протяжно выдыхая в руки, что сложены домиком возле лица.
– Погоди, не злись, – прошу, пытаясь привести голос в порядок. Вовремя уворачиваясь от мягкой игрушки, что со свистом пролетает в десятке сантиметров.
– Димочка, – призываю к спокойствию нас обоих, слегка отдышавшись, – Справку можно купить. Ты не думал…?
– Не считай меня дураком, – звенит сталью, усиливая полу шепот. Монотонно стучит пальцами по бортику кровати.-Профессия обязывает проверять, а не слепо верить написанному. Оттащил её на узи. Ковалев подтвердил. Сам всё видел.
– Значит не поздравлять…, – мнусь, убирая с губ улыбку. Натыкаюсь на безжизненный взгляд, понимая, что в итоге придется сочувствовать.
– Кусь, у меня внутри вообще ничего не колышется. Понимаешь? Только злость и раздражение, нарастающее с каждой секундой.
Нервно путаюсь пальцами в волосах, не вживаясь в роль психоаналитика. Ситуация слишком запутанная, только, ведь уже не пятнадцать. Он решился на всё это осознанно.
– Если ты не воспринимал этот брак всерьез, то должен же уже по опыту знать…
– Завязывай с нравоучениями, – осекает глухо. – Свой супружеский долг я исполнял с натяжкой на троечку. При этом голову не выключал.
– Значит у неё…, – теряюсь в догадках, не успевая подобрать нужной формулировки. Слыша в ответ более резкое, едва контролируемое громкостью голоса:
– Бл@дь, Кусь, не будь наивной. Как залетают шлюхи?! – процеживает сквозь зубы, сжимая пальцы на перекладине, и я машинально делаю шаг вперёд, чтобы отреагировать на любую резкость движения. – Достаточно кончить в ротик, – продолжает посредственно. – Дальше сама.
– Спасибо за экскурс, – выдыхаю задумчиво, припоминая брюнетку на фото. Чужая душа потемки. Возможно, этот подход показался ей единственно верным, чтобы удержать Верховцева рядом. Только вот промах в одном: если он сам чего-то не хочет, его слишком сложно заставить.
Подхожу, присаживаясь напротив. Плавно расцепляю мужские пальцы с бортика детской кровати. Вбираю ладонь в свою, проговаривая тихо и мягко:
– Дим, но ребёнок то не виноват, что родители идиоты. Правда?
– Себя тем же успокаивала? – язвит с нескрываемой злостью.
– Бывало, –