– Говори мне цифры.
– Три, шесть, ноль, восемь…
Я нажимаю на соответствующие цифры, что произносит Зейн и на последней происходит писк, а затем мир вокруг начинает стремительно меняться.
Я могу выдохнуть только тогда, когда мы оказываемся во дворике академии. Солнце стремится уйти в закат, вокруг по выходили студенты и занимаются своими делами. Кто-то лежит на зеленой лужайке, кто-то на скамейках, общаются, смеются. У них проходит обычный вечер субботы, а у нас произошел самый настоящий кабздец.
– О даааааа! – Ору я на весь дворик, привлекая внимание окружающих к себе.
– Что это с ней?
– С ума сошла?
Мне плевать на них, главное, что мы выбрались из того ада.
– Мы прошли тест восьмой сложности. – Объясняет окружающим Зейн.
– Ого!
– Молодцы!
– Ничего себе, красавцы!
Удивление плавно сменяется восхищением. Теперь на нас уже смотрят иначе. А меня наполняет гордость за то, что смогли справиться.
– Как тебе это пришло в голову? – Спрашивает Зейн, слегка нахмуренный.
– Ты сказал о времени. А я подумала, что возможно этот дом был своеобразным наказанием для двоих. Мы провели там около семи дней. Не по ругались, не подрались и не по убивали друг друга. Мы смогли взаимодействовать в ущербных условиях и я подумала, что возможно теперь дом сжалится над нами.
– Ты…и правда молодец. – Нехотя признается парень.
Я удивленно окидываю его взглядом и хочу подшутить, но к нам уже подходит Оливия, точнее к Зейну и обнимает его сбоку.
– Поздравляю. – Искренне радуется она за нас, улыбаясь и целуя своего жениха в щеку, а меня плющит от чувства вины перед ней.
Я предала свою единственную подругу. Ее истинный, тот, за кого она выйдет замуж после окончания академии довел меня до оргазма пальцами в домике.
Тошнота подкрадывается к самому горлу и я, прикрыв рот рукой разворачиваюсь в сторону общежития.
– Ты куда? – Кричит мне в спину ничего не подозревающая Оливия.
– Яблоки лезут на волю! – Отвечаю ей и трусливо сбегаю от их присутствия.
– Яблоки? – Удивленно переспрашивает подруга, но я ей уже не отвечаю.
Еле успеваю добежать до нашей комнаты в туалет и выблевать содержимое желудка. Мое тело трясет, а из глаз текут слезы.
Как я буду жить с ней в одной комнате, понимая, что предала ее?!
Я не подумала об это в процессе, балансируя на грани блаженства в тот момент. Сейчас же наступила жестокая реальность, которая безжалостна. Она не имеет сострадания или попытки оправдать.
Есть итог, который мне придется хранить в душе всю оставшуюся жизнь.
Моя мама изменяла отцу. Я презирала ее за это. Считала предавать таким способом самое низкое, что может сделать человек.
И что мы имеем на выходе. Я еще хуже. Я та, из-за кого в будущей семье Зейна и Оливии