Когда я осталась одна, моё напряжение наконец начало спадать. Я медленно выдохнула, осознав, что в последний момент мне повезло. Хорошо, что я вовремя остановилась и не произнесла ничего глупого. Но смущение всё ещё не покидало меня, и я машинально провела руками по своей юбке, поправляя её, как будто это могло помочь стереть произошедшее из памяти.
Я опустилась на стул, обхватив голову руками, и только тогда до меня дошло, что теперь этот день точно не забудется. А ещё мне предстояло уже сегодня перевезти свои вещи в кабинет Алексея Михайловича.
Одной мне не справиться с переносом вещей, особенно в этой чёртовой юбке. Я просто не могла позволить себе ещё раз оказаться в такой ситуации, наклонившись перед ним. Решив не рисковать, я пошла искать Лену.
Нашла её за рабочим столом, погружённую в бумаги.
– Лена, помоги мне, пожалуйста, перенести вещи в кабинет Алексея. Не хочу больше наклоняться в этой юбке при нём, – умоляюще попросила я.
Лена даже не подняла головы, занятая своими делами.
– Оля, я не могу, – ответила она, махнув рукой на кипу бумаг перед собой. – У меня месячный отчёт, и мне нужно срочно его закрыть. Сама понимаешь, сроки поджимают.
Её ответ окончательно развеял мои надежды на помощь. Вздохнув, я поняла, что придётся делать всё самой. Вернувшись в кабинет, я начала таскать свои вещи – папки, бумаги, личные мелочи – и носить их в кабинет Алексея Михайловича. Каждый раз, когда я наклонялась или что-то поднимала, я судорожно держала край юбки рукой, стараясь не допустить очередного «шоу». С каждой новой ходкой моё раздражение только росло.
И хотя я справлялась, мысли об этом дне всё сильнее давили на меня.
Казалось, Алексей Михайлович специально всё это время оставался в своём кабинете, словно намеренно наблюдал за мной.
«Ну почему он не уйдёт хотя бы на минуту?» – думала я, уже еле сдерживая раздражение.
Я только успела занести очередную стопку документов, как Алексей Михайлович вдруг поднял голову и сказал:
– Ольга, принесите мне папку с меткой Q21 из архива.
Я замерла на мгновение, пытаясь осознать его просьбу. Архив, конечно же, находился на другом конце офиса, а я и так уже весь день мечусь по кабинетам, таская свои вещи. Теперь мне ещё и в архив идти. Внутренне я вздохнула, подавляя раздражение.
– Конечно, Алексей Михайлович, – ответила я, кивнув, стараясь сохранить спокойствие.
Развернувшись, я быстро вышла из кабинета. Шаги эхом отдавались по пустому коридору, и чем ближе я подходила к архиву, тем больше злилась на саму себя за то, что согласилась взять на себя эту роль. "Почему он не мог попросить это кого-нибудь другого?"– думала я, представляя, как снова буду пробираться через офис с очередной папкой, под взглядами коллег.
Уже приближалась к кабинету Алексея Михайловича, неся в руках эту толстенную папку. Кажется, она весила тонну. И тут, как всегда, словно по закону подлости, на моём пути снова возникла Светлана.