– Храбрая, решительная. Как Сара Коннор, – впервые за этот день засмеялся Никита.
Они медленно шли по вечернему, утопающему в зелени городу. Скоро этот странный день должен был подойти к концу.
А утром был понедельник. Наверное, и впрямь это второе воскресенье им было ниспослано для того, чтобы они вдвоём спасли бабушку. Женя разбудила сына, вдвоём они порадовались, что время снова правильное, договорились вместе пойти в больницу к бабушке в Женин перерыв.
– И вообще, если вдруг произойдёт что-то, что хоть немного покажется тебе странным, сразу звони мне. И позанимайся немного, а то к школе опять всё забудешь.
– Ладно, мам, я позанимаюсь. Я так рад, что сегодня – это сегодня, а не вчера. Я и правда позанимаюсь.
– И правда будешь меня слушаться? – весело поинтересовалась Женя.
– Ну… не до конца жизни же. Но в ближайшее время постараюсь, – радостно ответил сын. – Только ты уж совсем много не требуй. Помни: всегда нужно искать компромисс.
– И откуда ты такой умный?
– От психолога, мам, от психолога.
Женя ушла на работу. В обеденный перерыв они сходили к бабушке, той было гораздо лучше. Она, конечно, ворчала по привычке, но было видно, что ей приятно, что Никита о ней переживает. Женя тихонько радовалась тому, что внук и бабушка общаются. Пусть вот так, скованно и неловко, но ведь уже что-то. Потом Женя снова ушла на работу. Никита честно немного позанимался нелюбимой математикой. Поискал в интернете информацию о таинственном снеге или необычных событиях, произошедших в ближайшее время. Ничего, конечно, не нашёл. Либо все молчали, как они с мамой, либо ни с кем ничего экстраординарного не случилось. Никита очень хотел рассказать обо всём своим приятелям. Особенно Ваньке, лучшему дружбану, который даже готов был поддержать его якобы ложь и «прикрыть» его перед мамой. «Я попозже расскажу, когда уже точно будет ясно, что таинственные явления благополучно завершились.» Всё-таки мальчика терзал смутный страх, а вдруг этот понедельник ненастоящий, вдруг завтра снова будет странное воскресенье. В этом страхе он боялся признаться даже маме. Но к друзьям он всё-таки пошёл, они весело провели время, гуляя по городу всей своей компанией: сам Никита, Ванька, Матвей и Денис. Дружили они давно, класса со второго-третьего. Точно никто из них, конечно, не смог бы вспомнить, как и когда именно они подружились. В первом классе они ещё присматривались друг к другу, иногда даже враждовали и дрались. Никита с Ванькой точно дрались. Правда теперь уже даже и не помнили из-за чего. Ванька не помнил. Никита почему-то помнил, но тоже всегда говорил, что не помнит, потому что иначе дружбе конец. У Ваньки вообще была уникальная способность забывать всё плохое. Он никогда долго не расстраивался и ни о чём не переживал, уверенный в том, что всё поправимо и всё наладится. Никита так не умел. Он даже не знал, хорошо это на самом деле или плохо. Вот так легко вычёркивать события из памяти: вот, например, перед окончанием учебного года, где-то за неделю, учитель литературы публично, как показалось Никите, унизил его друга, высмеяв знания Ваньки по своему