– Откуда ты знаешь, какой у меня размер? – поинтересовался у нее Джесс.
– Брайтвелл, я теперь твой лейтенант. Я знаю все.
Джесс заметил блеск в ее глазах и улыбку, коснувшуюся уголков ее губ. Он широко ухмыльнулся в ответ, что вряд ли соответствовало протоколу, а когда развернулся, Глен дала пинок под зад, чтобы заставить ускориться. Что ж, хоть Глен не собиралась нянчиться с Джессом, как с разбитой вазой.
Джесс быстро переоделся, почувствовав себя беззащитным и замерзшим в огромном зале, пока разбирал вещи. Глен, разумеется, не ошиблась с размерами ни в чем, даже отыскала нужные ботинки, которые подошли так хорошо, будто были сделаны на заказ. Он осмотрел себя с ног до головы в зеркале, и собственное отражение на миг испугало.
На него смотрел Брендан. А потом в зеркале вдруг опять был только Джесс, бледный и болезненный, обыкновенный солдат в идеальной по фигуре форме, с эмблемами Великой библиотеки, которые поблескивали на воротнике и манжетах.
Джесс застегнул пояс для оружия и засунул в кобуру уже имеющийся пистолет. На поясе было несколько запасных патронов. Джесс по наитию их сосчитал; все десять. Точно, как и полагалось.
– Хватит собой любоваться, пошли, – сказала Глен. – Если только не хочешь, чтоб я тебя здесь бросила.
Джесс не понял, всерьез ли говорила Глен или же просто хотела поторопить. Когда дело касалось Глен, вообще было сложно определить. За последние несколько месяцев она стала высокой и симпатичной юной женщиной; когда Джесс встретил ее впервые, Глен будто было неловко и неуютно в собственном теле, однако кое-что вовсе не изменилось: ее верность армии. Глен была безупречным солдатом. И Джесс понимал, что ему до нее никогда не дорасти.
Однако смотреть на ее прогресс было приятно, несмотря ни на что.
Джесс подошел, и Глен еще раз его внимательно осмотрела. – Встань прямо, – сказала она. – Будучи в этой униформе, ты не можешь позволять себе сутулиться, Брайтвелл. – Так точно, лейтенант, – сказал он и отдал честь.
Без издевки. Попытался держаться гордо, и, должно быть, вышло, потому что Глен кивнула в ответ. Однако потом она замерла и встретила его взгляд.
– Полагаю, мне следует это сказать. Сочувствую насчет Брендана, – сказала она. – Мне он не нравился, но я знаю, что ты его любил. Не вини себя за его смерть. Сказать честно,