– Давай картошку без гуляша, – нехотя сдаётся Толик.
– Минуту…
Уношу его суп, возвращаюсь с пюрешкой. Самую малость, но меня мучают угрызения совести, потому что Денис всё ещё не поел. Да, он ужасно занят болтовнёй с Китом, но тот-то есть успевает. А суп Гольдмана наверняка остыл…
И тут, как специально, Кит говорит:
– Ты почему не ешь, брат?
– Так это… не могу, – растерянно проводит по волосам Денис. – Жду сиделку.
Уилсон смотрит прямо на меня, потом на Толика, давящегося картошкой. Явно собирается меня позвать.
– Шшш… – говорю беззвучно, приложив палец к губам.
Не надо… Сейчас же мама придёт. Она его и накормит.
Кит заговорщицки ухмыляется.
– Твою сиделку увели. Life is a pain. (Жизнь – это боль)
– И кто посмел? – усмехается Гольдман.
– Один задрот и ботан.
– Ооо… – оскаливается Денис. – В реальном мире такого бы не произошло. Спортсмены получают всё. Задроты – ничего.
– Да мы, походу, в матрице, бро!
– Точно!
Парни угорают, им весело. Внезапно понимаю, что у них даже энергетика схожая. Только когда Кит был незрячим, он не казался мне опасным. А вот Гольдман – это высший уровень опасности, на которую срабатывают все мои внутренние звоночки.
Первый раз со мной такое…
– Давай научу тебя есть, – добродушно предлагает Кит. – Свободной рукой придерживай тарелку. Вот так, – помогает Денису нащупать тарелку с супом. – А вот эту, с ложкой, бери вот так, – упирает его запястье в противоположный край тарелки. – Ну что? Теперь не так уж и слепо, да?
– Нормально, – Денис пробует зачерпнуть суп. – Лучше скажи, где ты так балакать по-русски научился.
– Балакать? What does it mean? (Что это значит) – усмехается Кит.
– Speak… (Говорить)
– Да я понял. Моя мать русская. С самого детства дома мы общались на двух языках.
– Понятно.
– А ты откуда на английском так балакаешь?
– Много путешествовал… С отцом, – нехотя отвечает Денис и тут же отрезает: – Всё, дай поесть!
Мне кажется, что агрессивная волна от этого его «Всё, дай поесть!» проносится по всей столовой.
Кит с недоумением его разглядывает. А Денис явно уже закрылся и от Кита, и от всех остальных. Молча борется с ложкой и пытается есть.
Вот именно об этой энергетике я и говорю. Я, как человек творческий, таких людей стараюсь избегать. Они властные, эгоистичные… и частенько просто-напросто энергетические вампиры.
Денис справляется со своей задачей на «отлично». Каждую ложку доносит до рта, умудряясь ничего не пролить.
Я так долго на него пялюсь, что, должно, быть он чувствует мой взгляд. Прекратив есть, поворачивает лицо в мою сторону. Его ноздри вздрагивают. Так, словно он резко втягивает воздух, пытаясь принюхаться к тому, кто глаз с него не сводит.
Заставляю себя отвернуться.
С горем пополам Толик съедает половину порции пюре и выпивает полстакана компота.
– Я хочу вернуться в палату, –