Теперь нет ни строений, ни людей, чтобы сызнова все отстроить и заселить. Башни рыцарей сровняли с землей, кто не погиб, защищая дома, свои семьи и жизнь господина, тех вероломные враги угнали на рынок рабов в Империю или посадили на свои земли. У десятника в ту пору пропал единственный родственник – племянник, и больше он про него не слышал, а сердце по-прежнему ныло в тоске.
Ничего особенного на землях Ласкона не имелось. Не самое большое и не самое населенное баронство, всего-то девять сел и три десятка хуторов, в которых крестьяне едва сводили концы с концами, сказывалось отсутствие обширных пахотных земель. Бедное владение не привлекало внимания. Захолустье.
С северо-запада и севера владения Ласконов окружали высокие скалы, перераставшие в труднопроходимое плоскогорье. На востоке граница проходила по опушке леса с кишащими племенами мутантов, и если бы не речка Гиблая, прозванная так из-за подводных скал, валунов и быстрого течения, да не дружина баронская, то мутанты давно бы завоевали окрестности и вышли к границам земель, принадлежащих барону Маргрону. А там и до остальных владетелей недалеко. Так что Маргрону выгодно было иметь буфер между собственными землями и агрессивными лесными племенами. Более того, он неплохо зарабатывал на ежегодных поборах с торгового каравана подданных Ласкона за проход по своей территории.
Барону Ласкону такая ситуация, естественно, не нравилась, но что он мог поделать? Не объявлять же войну соседу, у которого в дружине вчетверо больше воинов, магов и големов не самых старых моделей. Зато в обороне замок рода Ласконов имел преимущество. И тысячи воинов мало для взятия главной цитадели.
Все решил случай.
Юрген, сын барона, отправился с друзьями и вассалами в рощу на берегу Гиблой поохотиться. И нашел молодого лесовика в бессознательном состоянии. Убивать его не стал, так как между баронством и мутантами ожесточенных схваток не происходило достаточно давно. Регулярные стычки не в счет, к ним все привыкли и относились как к некоему природному явлению. Молодые люди оказали помощь нахлебавшемуся воды мутанту, наскоро построили плот и переправились не без труда на противоположный берег, где и отпустили очухавшегося лесовика домой.
Каково же было удивление, когда спустя несколько дней заявилась целая делегация с того берега реки с благодарственным подношением за спасение наследника вождя племени Рыси. Дар представителей извечного противника людей поверг обитателей замка в шок. Три саженца Молочного Дерева стоили баснословную сумму. Собирая ежегодно сок этого дерева и продавая его аптекарям и магам в Империи, Ласконы существенно поправили бы бюджет. На вырученное золото можно было жить всем подданным припеваючи и не работать вообще.
Единственная проблема – сохранить и прорастить саженцы в каменистой и скудной для этого капризного растения почве, но и тут мутанты помогли.
Через пару лет владение начало стремительно богатеть. Барон понимал – долго хранить в тайне наличие Молочных Деревьев никто не сможет, и первым делом закупил новых боевых големов, заряды к крепостным огнестрелам и кристаллы-накопители для служащих в дружине магов. Такая крупная партия вооружения не могла пройти мимо внимания Маргрона. И он вскоре узнал о подаренных саженцах. Это явилось началом конца.
Молочные Деревья пересадить невозможно. Так как они энергетически привязаны к земле, в которой растут, то единственный способ завладеть дарующими звонкие золотые и крепкое здоровье деревьями можно только завоевав земли Ласконов. Уговорив еще двух баронов и наняв несколько отрядов наемников, Маргрону удалось собрать достаточное войско для взятия цитадели соседа. Началась быстрая, но кровопролитная война, которую защитники проиграли, и если бы не мутанты, то не осталось бы от древнего рода никого.
Как и когда лесовики изъяли Молочные Деревья, наверное, уже никогда не станет известно. Потери противоборствующих сторон оказались напрасными. Все это привело Маргрона в бешенство, и он собирался казнить представителей оставшихся в живых Ласконов – деда и годовалого внука – Грава, но и тут вмешались мутанты. Прислали посланника с «настоятельной просьбой» не разрушать окончательно замок и сохранить жизни поверженным. Никаких угроз от мутантов дальше не последовало, но агрессоры не решились завершить начатое. Маргрон ограничился окончательным уничтожением рыцарских башен и подворий, разграблением, угоном большинства выжившего населения и присоединением большей части земель проигравшего барона к собственным.
Так владения Ласконов стали вполовину меньше, превратившись из пусть маленького, но баронства, в домен[1] с непригодными для обработки, каменистыми землями, на