Максим Горький, был на редкость одаренным человеком. Он был прозаиком, поэтом, драматургом, публицистом. Кстати, у мужчины был еще один псевдоним, о котором мало кто знает – Иегудиил Хламида. Литератор был неоднозначной личностью. Будучи щедрым спонсором, он помогал содержать больных рабочих на острове Капри, имел дружеские отношения с Лениным, но скептически относился к Октябрьской революции, публично осуждал красный террор, казни дворян и истребление священников. Уехал в Италию, в СССР вернулся в самом начале тридцатых годов. Был близок со Сталиным, пропагандировал его политику, но поддерживал опальных лидеров оппозиции Бухарина и Каменева. Последние годы своей жизни провел под лупой НКВД. Но масштаб его личности как писателя, политического деятеля и друга Ленина был настолько велик, что даже Сталин поостерегся арестовать Максима Горького. Поговаривают, что литератора отравили по приказу Иосифа Виссарионовича, а вождь потом устроил ему пышные похороны. Семья прозаика жила долгие годы, не зная никаких проблем, родственники получали гонорары за выпущенные книги. А издавали его много и охотно. И до сих пор произведения выходят, и есть наследники, которым положены деньги. Вы, Борис, процитировали гениальный, на мой взгляд, роман «Жизнь Клима Самгина». Его хорошо бы прочитать всем, но лишь после сорока лет. Молодой человек книгу просто не поймет, требуется накопить некий жизненный опыт, пережить взлеты, падения, беды, радости, тогда это произведение откроется… Так, значит, Боря, вы думаете, что Федора не было? Он миф?
– Ну, в романе Горького ребенок присутствовал, – улыбнулся батлер, – просто главному герою было комфортно думать, что его не существовало. Полагаю, у Ильи с Верой все же появился на свет третий сын. Вопрос: куда он подевался?
– Умер, – коротко ответил я.
– Чтобы получить полную, правильную информацию по Светловым, я, как всегда, обратился к Лидии Ильиной, – произнес Борис. – Она лучшая на ниве поиска сведений об обычных людях, опытный сотрудник архива с разветвленными связями в этой области, имеет доступ ко многим документам. Лида помогала мне еще в доинтернетные времена. Сейчас она работает намного быстрее, чем тогда, живо нашла записи о рождении Никиты и Леонида и о регистрации брака последнего с Екатериной Ивановной Леоновой. А где Федя?
– Мальчик ушел из жизни, когда ему едва месяц исполнился, – напомнил я. – Вероятно, его просто не успели зарегистрировать. Младенец появился больным…
– … поэтому его следовало незамедлительно поставить на учет в детскую поликлинику, – договорил за меня батлер. – Но о Федоре ничего нет. Ребенка похоронили. Как это сумели сделать, если не было свидетельства о рождении? Его следовало сдать, получить документ о смерти. Но нет записи о кончине ребенка. Если опираться только на книги ЗАГСа, то малыш не рождался и, соответственно, не умирал.
– В этом случае поспорить нельзя, – признал я. – Кто не появлялся на свет, тот не способен его покинуть.
Боря взял телефон, и через короткое время я услышал голос Леонида.
– Добрый
