Меня начинает злить её навязчивость. Замираю на месте, опускаю руки вниз, наблюдая за дверью, которая тут же закрывается.
– Иди сюда! – говорю громко.
Проходит несколько секунд, прежде чем дверь распахивается, и мелкая неуверенно показывается на пороге.
– Подойди, – вновь прошу её.
Девчонка часто моргает. Даже отсюда вижу застывшее на лице замешательство. Но всё равно идёт ко мне.
– Прости, я не хотела подсматривать… – начинает лепетать. – Я просто… просто хотела…
– Чего хотела? – перебиваю её.
– Поговорить, – отважно заявляет девчонка и скрещивает руки на груди.
Пытается выглядеть бесстрашной, а сама дрожит как осиновый лист.
Окидываю её взглядом от головы до пят. Сегодня она в джинсах и футболке. На ней нет чулок и короткой юбки, и я, слава Богу, не чувствую вожделения, какое испытывают самцы рядом с самками.
– Говори, – хмыкнув, позволяю ей начать.
Разматываю бинты, сдираю их с рук, и пока мелкая собирается с мыслями, ложусь на скамью для пресса. Зажав ноги, начинаю поднимать туловище вверх, но продолжаю смотреть на девчонку.
Она быстро облизывает губы, пытается сфокусировать взгляд на моём лице, но он соскальзывает вниз и сосредотачивается на косых мышцах. Начинает кусать губы. Скрещённые на груди руки теперь обнимают плечи, и девчонка отступает на пару шагов назад. Явно чувствует себя неуютно.
– Я хотела поблагодарить тебя, – наконец произносит тихо, вернув взгляд к моему лицу. – И спросить, почему тебя забрали в полицию?
– Ты уже благодарила, – бросаю сухо, не желая говорить о чём-то ещё.
Перестаю качать пресс, встаю со скамьи и, чтобы не смущать мелкую, подхватываю свою майку. Быстро влетаю в неё и ловлю взгляд девчонки на своих плечах.
Нет, такие гляделки совершенно точно ни к чему хорошему не приведут.
– Сколько тебе лет? – спрашиваю в лоб.
– Девятнадцать, – тут же отвечает она.
А я, приблизившись почти вплотную, пытаюсь понять – врёт или нет.
– Что ты делала ночью возле того клуба?
– Вышла проветриться, – отчеканивает мелкая. – Я там работаю.
– Понятно, – хватаю её за запястье и притягиваю к себе вплотную. Второй рукой обвиваю талию, лишая её возможности выбраться.
Напугавшись, она совсем обмякает в моих руках.
– Ты должна быть готова дать отпор, – шепчу, склонившись к её виску. – Я могу научить тебя…
– Почему? – задаёт она нелепейший вопрос.
Однако я не могу на него ответить. Потому что мне хочется верить, что в следующий раз она сможет за себя постоять? Или потому, что мне просто нечем заняться? Или, быть может, я очень давно не вдыхал аромат женского парфюма и сладкого девичьего тела, и сейчас застыл, уткнувшись носом в её волосы,