– Синьор, у меня нет денег, чтобы заплатить за бензин для того, чтобы ехать на машине к себе домой. Можно, я заработаю деньги у тебя в кабине, но так, чтобы дети не видели?
Женщина грациозно подняла руки и вытащила заколку из волос. Волосы свободно рассыпались по покатым плечам, по обнажённым рукам и тяжёлой волной легли на грудь. Ронни привстал и, ещё сомневаясь в правильности своего поступка, открыл женщине дверь для пассажиров.
В этот раз секс был коротким, словно наспех съеденный бутерброд. Потом итальянка вновь заколола волосы на затылке и ушла довольная, спрятав на груди под блузой деньги, а Ронни словно внезапно очнулся от дрёмы, и он никак не мог понять, что с ним произошло за эти годы. Неужели это он только что воспользовался бедственным положением женщины? Ведь для него эти деньги были мелочью, а женщина заплатила за них своей честью. Ему тут же захотелось поменять ход событий, но молодая итальянка уже стояла в окружении своих детей, и мужчину неприятно поразила та злость, с которой в его сторону смотрела её дочь.
Ронни чувствовал себя отвратительно. Он поспешил включить зажигание, мощно загудел мотор, и машина тронулась в путь. Теперь ему хотелось только одного – скорее уехать от места своего позора, скорее забыть брошенную французом женщину и секс с ней. Постепенно мужчина вновь сроднился со скоростью фуры, появилась привычная сонливость, в которой стыд и совесть становятся чем-то вроде плохого сна.
Блажен, кто смолоду был молод
Часть 1
Глава 1
Вера стояла у классной доски, как в Средние века преступник у позорного столба, только преступник знал за что, а она – нет. На этом внеочередном пионерском сборе присутствовали только девочки, и Вера очень удивилась, когда классная руководительница Светлана Васильевна вызвала ее к доске, задания не дала, а сама отошла к учительскому столу.
В этот класс Веру привела мама, когда они приехали домой из Барнаула.
С тех пор прошло несколько лет, а она по-прежнему считала себя новенькой среди одноклассников, которых сторонилась. Когда ее обзывали «толстухой», не обижалась и к общественной жизни класса интереса не проявляла.
Отвечая урок у доски, Вера сильно смущалась, к своему внешнему виду относилась равнодушно, ведь худой ей все равно не стать, а то, что форма помялась или фартук запачкан, так это дело поправимое, было бы желание, а желание привести себя в «божеский» вид возникало у нее только по праздникам.
Подруг у Веры не было, а ее щедрость и «бабушкина доброта» мешали ребятам воспринимать ее всерьез. Излишняя полнота и неопрятный вид в сочетании с гладко зачесанными назад волосами, сплетенными в две длинные косички, делали ее похожей на классную дурочку, но училась она хорошо.
В четвертом классе, как самая рослая, Вера сыграла мачеху в спектакле по сказке «Золушка», на общей фотографии артистов не нашлось лица более простодушного, чем у нее.
После занятий