Друзья простились как хорошие знакомые и разошлись по домам.
Через месяц после этого разговора в дом Де Гроте пришло заказное письмо на имя Ронана Марии Альфонса Де Гроте, оно было из министерства вооружённых сил страны. Вечером после работы Альфонс передал нераспечатанный конверт сыну. В конверте лежало официальное уведомление, что Ронан Мария Альфонс Де Гроте обязан прибыть в расположение воинской части в Брюсселе, для прохождения службы в войсках специального назначения.
– «Паракомандо»? Ты захотел служить в «Паракомандо»? Почему ты выбрал службу именно в этих войсках?.. Или, сын мой, друзья тебя напоили и подговорили, или немцы под ружьём вели?
Альфонс в недоумении посмотрел на сына, а тот был рад, потому что уже знал, что отвечать.
– Папа, я действительно хочу стать десантником, и не простым десантником, а десантником в самых элитных войсках страны. Если служить родине, то служить там, где труднее всего, и так, чтобы быть лучшим из лучших.
Альфонс одобрил сына своим молчанием, и это было для Ронни больше чем похвала. Ронни не выполнил ещё ни одного задания, ещё не имел права носить красный берет, зато он твёрдо знал, что не отступит от намеченной цели и станет лучшим из лучших десантников команды специального назначения, потому что его поддержал отец.
2 августа 1963 года за спиной Ронни закрылись тяжёлые ворота в расположении «School-companie», где ему предстояло выдержать все поставленные командиром задачи и не сойти с дистанции, чтобы его юношеская мечта осуществилась.
Кандидатов в «Паракомандо» набралось три отряда, по тридцать новобранцев в каждом. Через четыре месяца учёбы в каждом отряде осталось по десять-двенадцать человек, и оставшихся новобранцев из трёх отрядов объединили в один отряд.
Тренировки проходили до полного изнеможения. Выполнение учебно-боевых задач требовало от каждого курсанта напряжения не только всех физических сил, но и силы воли, чтобы побеждать при любых обстоятельствах. Учения проходили в экстремальных условиях, превышающих человеческие возможности, но вопрос, зачем себя истязать ради службы, в «Паракомандо» никогда не вставал на повестке дня, и никто из отряда будущих десантников сдаваться не собирался.
Мужской плач в казарме после отбоя случался, но только в первый месяц службы, на эти минуты слабости никто не обращал внимания, потому что главное было одно – остаться в школе «Паракомандо».
К отчисленным новобранцам, которые не смогли выдержать нагрузок, относились с пониманием, их переводили в роты связистов-мотоциклистов или в штурмовые отряды, там ребятам присваивали звание сержанта или капрала, но выполнять рискованные боевые задания они уже не имели чести.
Через