От страха девочка обняла мальчика, который принял ласку подружки как повод к действию. Он схватил остаток бельевой верёвки, служившей ему боевым лассо, и выскочил из палатки, но медведь струсил и убежал.
– Всё спокойно! – торжественно произнёс мальчик и снисходительно похлопал девочку по плечу.
– Спасибо, мой милый! Ты мой рыцарь, ты спас меня от медведя! – поблагодарила его Диан и трогательно поцеловала в щёку. – А теперь давай ложиться спать!
Постелью им служили коврик и диванная подушка. Лёжа на коврике, головами на одной подушке, они почувствовали нежность друг к другу. Девочка доверчиво положила голову на плечо мальчика, а Ронни стал усиленно похрапывать, как это делал его папа, когда спал. Казалось, что весь мир стал их колыбелью. Слышно было тиканье часов на стенке, и с улицы доносился шум редких машин, проезжавших мимо. За окном распогодилось, и солнечные блики заиграли на потолочных простынях.
Вдруг на белой стене шалаша заплясали грозные тени, которые заслонили закатный солнечный свет. Родители Диан разрушили шалаш и уставились на Ронни, который по-прежнему лежал рядом с их дочкой.
– Вот видите! Теперь вы сами видите! Что я вам говорил?! – кричал Фред, тыча пальцем в Ронни. – Я вам говорил, что они спят вместе и этот залезал в трусы к сестре! Я был прав!
Мать Диан наклонилась над детьми и грубо задрала вверх подол платья дочери, тогда Ронни увидел голубые трусики своей подружки и её острые коленки в царапинах. Потом отец Диан схватил его за шкирку, поднял на высоту своих глаз и зло прошептал прямо ему в лицо.
– Ах ты, негодный пацан!
Из его рта пахло прокисшим супом, от этого запаха Ронни внезапно затошнило.
– Я не шучу, я твой писун отрублю, если что! – продолжал шипеть злой мужчина. – Не умеешь держать его в брюках, ходи с обрубком. Но пока предупреждаю, что если ты хоть раз прикоснёшься к моей дочери, то потеряешь свой маленький мужской член, тогда твой сосед пусть делает тебе детей!!!
Прорычав угрозы, отец Диан отшвырнул Ронни в угол комнаты, как нашкодившего кота. Уходя из комнаты, он ударил свою дочь ладонью по щеке и заодно дал подзатыльник сыну, на веснушчатом лице которого по-прежнему цвела ехидная улыбка.
Ронни поднялся на ноги, огляделся по сторонам. Ему показалось, что мамаша Диан, Фред и сама Диан смотрели на него с таким отвращением, словно им был чудовищем. Когда он, узодя хотел подойти к подружке, чтобы вместе с ней объяснить её родителям, что не было ничего плохого но Диан отбежала от него и спряталась за спину матери, а её старший брат Фред выставил перед ним кулак. Но Ронни не обратил внимания на кулак худосочного Фреда и опять протянул Диан свою руку, а та отвернулась, заревела и побежала к своему папе, просить прощения. Это было так обидно, так больно, что Ронни не смог даже осознать, что произошло с ними, но уже знал: его предали.
Словно раненый зверёк, вернулся он домой, а