– Ешь!
Уннан попытался меня отпихнуть, Борлла зарычала, но мне было не до них: я уже припала к вкусному, животворному молоку Риссы. Безымянный волчонок угнездился между мной и Маррой – самой мирной из всего помета. Затем, сытые и согретые, мы уснули, прижавшись к сильному телу волчицы.
На следующее утро Уннан и Борлла попробовали избавиться от меня насовсем. Рисса, уставшая от долгого заточения, ушла с Рууко на предрассветную охоту, оставив нас, как принято в стае, под присмотром двоих годовалых волков. Минну, драчуну и забияке, помогавшему Рууко прогнать мою мать, было лень с нами возиться, но он опасался старшей сестры – Иллин, а уж она-то отнеслась к поручению всерьез. Поэтому играли с нами так, будто мы боремся взаправду, и когда мы налетали на старших и кусали их за хвост, Минн с Иллин рычали на нас совсем как в настоящей драке. Постепенно утомившись, они прилегли в тени и оттуда следили за нашей возней, то и дело задремывая. Я продолжала играть с Маррой и безымянным щенком. Он был не крупнее меня, хоть и старше на целых две недели, и в нем не чувствовалось крепости и силы, без которых невозможно выжить. Однако блестящие глаза уже глядели живее, из них исчезли усталость и обреченность, и даже несмотря на притеснения Уннана и Борллы, то и дело отгонявших его от еды, он выглядел более жизнерадостным, чем прежде. Удивленная такой переменой, я радостно прыгнула на него, перевернулась – и мы покатились по земле, довольно повизгивая.
Такой же черный, как Триелл, и такой же невысокий… Мне вдруг показалось, что я знаю безымянного щенка гораздо дольше, чем один день, и я легко коснулась носом его щеки. Обрадованный, он с налету ткнулся в меня мордой так стремительно, что я не устояла на ногах и неподобающе шлепнулась на землю, подняв облако пыли, – он даже смутился, однако тут же прыгнул на меня, чтобы снова завязать шуточный бой; Марра, радостно взвизгнув, прыгнула сверху. Трое остальных щенков поначалу не обращали на нас внимания. Упитанная Борлла – светлошерстная в мать, но грязно-тусклого оттенка – возилась в пыли с серо-буроватым Уннаном, чья острая морда и узкие глаза делали его похожим скорее на ласку, чем на волка. Реел – уступавший им в росте, хотя и более крупный, чем Марра и безымянный волчонок, – присоединился к Уннану и Борлле и старался держаться с ними на равных. Вскоре Марра пустилась вслед за безымянным щенком, который вздумал укрыться в тени большого дуба, а я, устав от драк, прилегла под колючим ягодным кустом. Меня убаюкивало утреннее солнце, по утомленному игрой телу разлилась приятная тяжесть, я закрыла глаза…
Звук шагов я услышала за миг до нападения и успела вскочить на ноги. Реел, Борлла