Реакция Путина. Что такое хорошо и что такое плохо. Олег Кашин

войны.

      Это совсем не тот культ, который возник при Брежневе. Фильм «Белорусский вокзал» или, скажем, песня «Мой милый, если б не было войны», а тем более книги Василя Быкова или Виктора Астафьева были бы восприняты сегодня российским обществом как непозволительная вольность в трактовке истории. Российской традиции отмечания победных годовщин сейчас не больше десяти лет. Датой рождения нового культа стоит, очевидно, считать 2005-й год, когда накануне 60-летия Победы журналисты РИА «Новости» придумали георгиевскую ленточку как материальный знак новой-старой духовной скрепы. К ленточке быстро добавилось все остальное – эстрадные звезды в старой военной форме, исполняющие фронтовые песни, надписи «Спасибо деду за победу» на автомобилях, возрождение ветеранских организаций, слово которых в какой-то момент приравнялось к закону (вспомним потешный по нашим временам скандал с «Антисоветской» шашлычной), и, наконец, абсолютная, какой никогда у нас не было, нетерпимость к любым непочтительным высказываниям о Победе и о том, что ей предшествовало.

      Это именно новый, совсем не советский культ, корни которого не в середине сороковых, а в середине нулевых. Поиски исторических доказательств своей легитимности – любимое занятие любой власти во все времена, даже большевики в это играли, а теперь играет нынешний Кремль. Быть наследниками дедушки Ельцина скучно и неинтересно, быть наследниками великой Победы гораздо круче, и это настолько очевидно, что даже говорить об этом неловко.

      Но, жестко привязывая себя к истории и «духовным скрепам», власть, которая в любом случае не будет вечной, программирует уже будущие отношения общества с историей. Простившись с Путиным (а это рано или поздно все равно произойдет), Россия будет вынуждена проститься и с георгиевской ленточкой, и со «спасибо деду», и с военными песнями, и со старыми гимнастерками. Играя в историческую легитимность, нынешний Кремль гарантирует нам будущую ревизию всех святынь и святынек, кажущихся бесспорными сегодня. И вообще-то уже сейчас можно готовиться к тому, что через сколько-нибудь лет, достаточно скоро, нарезая очередной пучок зелени, Ургант пошутит уже про фашистов и Сталинград, и будет абсолютно в своем праве.

      Плохое настроение

      Пытаюсь представить себе сцену секса Навального с Акуниным; получается не очень, но все равно не перестаю об этом думать. Вот Навальный, вот Акунин – если бы Монро согласился, была бы такая картинка. Блогеры писали бы: «Хочу это развидеть».