– Молодец, Чота! – крикнул Джахан. – Теперь можешь его отпустить.
Слон повиновался и швырнул на землю визжащего от боли солдата. Но мгновение спустя он вновь подхватил того хоботом и воткнул бивни ему в грудь. Изо рта у франка хлынула кровь, во взгляде металось недоумение, словно он никак не мог поверить, что смерть предстала перед ним в обличье диковинного исполинского зверя. Джахан, оторопев от ужаса, наблюдал за кровавой расправой. Он понял, что Чота ему больше не повинуется: теперь слон командовал своим погонщиком.
Так что мальчику оставалось лишь смириться с участью зрителя. Чота носился, врезаясь в ряды неприятеля, давя людей ногами, расшвыривая их хоботом и пронзая бивнями. Расправу с одним солдатом он намеренно затянул, играя с ним, словно кошка с мышкой, и, похоже, получая удовольствие от страданий жертвы. Однако различия между чужими и своими были выше разумения слона, и несколько раз он пытался затоптать янычаров. Но, как видно, люди эти родились под счастливой звездой, ибо им удалось увернуться и избежать нелепой смерти.
Битва длилась недолго, хотя впоследствии Джахан бесчисленное множество раз оживлял в воображении каждое ее мгновение. Тогда, будучи еще ребенком, он видел, как люди падают, истекая кровью, но отказывался понимать, что они погибли; он слышал жуткие звуки, но отказывался верить, что это предсмертные стоны. Многие десятилетия спустя, став уже пожилым человеком, Джахан снова и снова переживал тот день, сознавая всю глубину разыгравшейся перед ним трагедии. Он опять видел забрызганные кровью щиты, стрелы с приставшими к ним кусками человеческой плоти, лошадей со вспоротыми животами, и к горлу его подступал комок. А еще он видел лицо той молоденькой проститутки – оно выплывало из дымки, неподвластное времени, и он вновь слышал ее заливистый смех.
Ближе к концу битвы Джахан увидел солдата, бредущего не разбирая дороги. Лицо его было белым как мел, а из живота торчал наконечник пики. Джахан узнал бравого пехотинца, с которым свел дружбу во время похода.
– Стой, Чота! – крикнул он. – Опусти меня на землю.
Чота и не подумал повиноваться приказу. Тогда Джахан недолго думая спрыгнул со спины слона, неловко упав на землю боком. Встав на ноги, он бросился к пехотинцу, который рухнул на колени и вытянул перед собой руки, словно цепляясь за невидимую веревку. Из носа у него ручьями текла кровь, так что талисман, висевший на шее, весь покраснел. Джахан стащил с себя куртку и прижал ее к страшной ране. Опустившись на землю рядом с умирающим солдатом, он взял его руку в свои