Особо внятным военным дарованием не отличался.
И, тем не менее, благодаря браку своей сестры с наследником престола российской империи в 1782 г. он оказался принят на службу в русскую армию сразу с чином бригадира.
Впрочем, это не помешало ему потом оказаться на неаполитанской, а затем австрийской военной службе!
С 1792 по 1801 (с перерывами) он повоевал против революционной Франции, в частности, при Штокахе. Австрийский период военной службы он закончил «на высокой ноте» – генералом от кавалерии.
В российскую армию он снова поступает по рекомендации самого (!?) А. В. Суворова, правда, уже после смерти последнего.
В основном он занимался эпистолярным обобщением своего многолетнего военного опыта, в частности, анализом действий прусской армии в кампанию 1806 г. и последовавшей затем рус.-прус.-французской войны 1806—07.
Во время Отечественной войны 1812 г. Александр Вюртембергский в основном состоял как близкий царский родственник (дядя императора!) при штабах, был в сражениях при Витебске и Смоленске.
В ходе Бородинского побоища нежданно-негаданно случился и его «звездный час»! Можно сказать ему выпал редчайший шанс ухватить «жар-птицу» за хвост: надо было мгновенно принять единственно верное решение в самый критический момент тяжелейшей битвы! Но это по плечу военачальникам первоклассного дарования!
Направленный Кутузовым, после выхода из строя в результате тяжелого ранения князя П. И. Багратиона на левый фланг русской обороны, принц (к тому моменту уже герцог) Александр Вюртембергский, наспех оценивает ситуацию и, не видя смысла в дальнейшем сопротивлении французам на этой позиции, отдает приказ о немедленном отступлении назад. (Порой его путают в отечественной литературе с принцем Евгением Вюртембергским, который в тот день командовал 4-й пехотной дивизией, отчаянно оборонявшей Семеновское и Утицу.) Разъяренный русский главнокомандующий отзывает его, понося последними словами на истинно русском языке. Но по прибытии того на командный пункт тут же дипломатично «сменяет гнев на милость» и «в самых учтивых выражениях» просит иноземного принца «от него во время сражения более не отъезжать, потому что советы Его Высочества были для него необходимы». Все понятно: как-никак – брат вдовствующей русской императрицы Марии Федоровны и дядя… самого Александра I! Придворный политес, он и на поле боя… политес!
Так или иначе, но императорский дядя явно упустил свой единственный (?) шанс войти в военную историю со знаком «плюс», оставшись в ней скорее со знаком «минус»!
И все же, «вклад» императорского дяди в ход Бородинского сражения, где русская армия «Стояла и Умирала!» был отмечен венценосным племянником Золотой шпагой «За храбрость» с алмазами! Так бывает, если тебя связывают близкородственные связи с сильными мира сего! Не так ли?
…Кстати, кто знает, если бы временно заступивший вместо Багратиона Петр Петрович