– Я вижу, вы скучаете, – с улыбкой посмотрел на меня. – Позвольте скрасить ваш вечер. Тем более вы наконец‑то без своего ухажера, а то я уже опасался, что наедине вас встретить невозможно. – Он засмеялся.
И если в первое мгновение его смех, как и сам незнакомец, даже показался мне неприятным, то почти тут же возникла симпатия.
– Позвольте представиться, – он слегка поклонился, – Эрион ив Мерист. Вы вряд ли обо мне слышали, я не кичусь славой рода так, как некоторые, – хоть и сказал с явным намеком, но открыто упоминать Алмира не стал. – О вас же я уже все знаю, леди Вилена. Такую девушку трудно не заметить.
– Вы следили за мной? – невольно вырвалось у меня. Вот ведь странно, Эрион и отталкивал, и в то же время пробуждал к себе интерес. Я пока никак не могла понять, почему незнакомый человек вызывает такие противоречивые чувства.
– Ну что вы, вовсе не следил, – он все улыбался, – я исключительно любовался вами. Не буду скрывать, леди Вилена, с того самого первого бала, на котором вас заметил, я неотступно посещаю все светские приемы, лишь бы снова увидеть вас. Я бы познакомился с вами раньше, но уже начал опасаться, что не получится. Но слава богам, хотя бы сегодня вы без назойливого сопровождения.
Меня возмущали эти нелицеприятные намеки в адрес Алмира, но почему‑то возмущение утихло само собой. Эриона хотелось слушать. Просто слушать – и все. И он не умолкал.
– Полагаю, вам кажется, что я веду себя не совсем по правилам этикета, верно? – Эрион посмотрел на меня с понимающей улыбкой. – На самом деле мне чужды все эти навязанные правила и сама такая жизнь. Но будем откровенны, леди Вилена, вы ведь, как и я, несмотря на происхождение, чувствуете себя чужой здесь. Наверняка постоянно ловите на себе косые презрительные взгляды. И уж к тому же, без сомнений, вас очень задевает, что один высокородный лорд проявил к вам интерес исключительно из‑за вашего рода.
– Извините, но это совершенно вас не касается. – Здравый смысл еще пытался бороться с необъяснимо млеющими эмоциями.
– Ну почему же… – Эрион внезапно взял меня за руку, не давая уйти. – Будет как раз таки мое, судьба ведь бывает весьма непредсказуема.
Мы проговорили почти весь вечер. Точнее, в основном говорил только он, а я почему‑то толком