Пока в алмазных мозгах крутились бриллиантики, я терпеливо ждала.
– Хорошо, – буркнул наконец Демаре. – Что-то еще?
– Это, пожалуй, все. Но если вы дотронетесь до меня хотя бы… – я выставила вперед палец. – Или коснетесь своей магической штукой…
На этом моменте я осеклась и решила, что пора сворачиваться. Тем более что стоять рядом с ним вот так близко было очень странно, я чувствовала непонятный жар и пульсацию под браслетом (должно быть, из-за его перстня). Поэтому развернулась и направилась в палату, где доктор водил над головой Кристин каким-то прибамбасом, напоминающим современный сканер или электронную игрушку, что была у меня в детстве. С той лишь разницей, что в моей игрушке не было драгоценных камней.
– Мирэль Тонэ! – воскликнула девочка, подпрыгнув так, что чуть не стукнулась макушкой об этот сканер: доктор едва успел отдернуть руку.
– Вы закончили? – поинтересовалась я.
– Да, – недовольно произнес он и добавил, обращаясь уже к Демаре: – С мирэль Кристин все в порядке, но некоторое время придется последить за тем, чтобы у нее не было лишних тревог и беспокойства.
– Вы же последите, мирэль Тонэ? – Кристин пристально на меня посмотрела.
М-да, по характеру – вылитый отец.
– Если обещаешь чувствовать себя хорошо.
В конце концов, не все только тем, у кого фамилия Демаре, манипулировать.
– Обещаю! – радостно согласилась Кристин.
– Ну тогда давай переодеваться. Мужчины, выйдите.
Мужчины покосились на меня, особенно тот, что на букву Д, но я и бровью не повела, направляясь к саквояжу, куда сложили платьице и другие вещи Кристин.
– А как папа себя повел?
Я чуть не уронила платье, которое расправляла перед тем, как помочь девочке снять больничную рубашечку.
– Что значит – как?
– Ну, мама говорила, что вести себя недостойно – это топать ногами, кричать или ругаться, – на последнем слове Кристин понизила голос. – Страшными словами.
– Ну, – осторожно начала я, помогая девочке выпутаться из балахонистой одежки. – Он топал ногами и кричал.
– Громко?
– Громко.
– Вы испугались?
Можно и так сказать.
– Очень.
– И поэтому хотели от нас уйти?
– Нет, уйти я хотела не поэтому.
– А почему?
Уже почти и забыла, насколько это временами сложно – быть няней.
– Потому что, Кристин, если позволять на себя кричать и топать ногами, со временем перестанешь себя уважать.
Девочка нахмурилась, и пока мы одевались, не сказала больше ни слова. Зато когда я начала заплетать ей косу, повернулась ко мне с самым серьезным видом:
– Думаю, вы поступили правильно.
Я улыбнулась:
– Спасибо.
– И еще хотела сказать, что папа очень вспыльчивый. Совсем как я. Знаете, я ведь очень сильно на вас разозлилась сегодня утром. Решила, что вы хотите нас бросить, потому